Шеф гестапо Генрих Мюллер. Вербовочные беседы

М. Видите ли, одной из причин, по которым ни абвер, ни ваш генерал-майор Гелен {Рейнхард Гелен, генерал-майор 1. 12. 1944, офицер оперативного отдела генерального штаба вермахта, с начала 1942 года возглавлял отдел «Иностранные армии Востока» (Fremde Heere Ost). Как специалист по вопросам, связанным с советскими войсками, после войны Гелен использовался американским ЦРУ и получил разрешение на создание собственной службы. В дальнейшем она переросла в BND (Bundesnachnchtendienst), западногерманский аналог ЦРУ В своей организации Гелен использовал значительное число бывших сотрудников гестапо и СД.} так и не уяснили истинных военных намерений Советов, оказался очень строгий и всеобъемлющий контроль, охватывающий все ветви их власти, и в том числе в вооружённых силах. Абвер и отдел «Иностранные армии Востока» вообще не смогли внедрить своих агентов в Россию, и основная часть информации поступала к ним от служб прослушивания, которые базировались в других странах, и в результате допросов военнопленных. Это не всегда было эффективно и редко приносило какую-либо практическую пользу. Разумеется, абвер всегда стремился получать военную информацию, тогда как нас в гестапо интересовала информация политического характера. Например, в Германии вооружённые силы, особенно армия, имели собственное командование и были во многих отношениях независимы от партии и государства. Они могли хранить свои секреты при себе, что и делали. В России же Сталин руководит государством через партию. Вооружённые силы полностью контролируются государством и подчиняются ему. Следовательно, в России, если бы вам удалось проникнуть в партию, вы получили бы прямой доступ и к их вооружённым силам. Как вам известно, я боролся с проникновением Советов в Германию. Чтобы облегчить себе работу, я решил выяснить, что они замышляют в Москве, а не ждать, пока я схвачу их агентов в Германии. Например, если Сталин захочет спровоцировать волнения в профсоюзах, несмотря на то что в Германии они находятся под строжайшим контролем партии, было бы полезно узнать о его намерениях прежде, чем его люди начнут действовать. Так что я начал заниматься вербовкой некоторых из их лучших агентов. Мне необходимо было выяснить, что Сталин собирается предпринять, для того, чтобы предотвратить последствия. И должен сказать, что я добился в этом определённых успехов. В конце концов, агенты высшего класса не такие тупицы, как большинство их соотечественников, к тому же ничто не доставляет русским такого удовольствия, как заключать сделки и торговаться. Должен вам сказать, что большинство из них весьма падки на деньги. Так что информацию о планах сталинских государственных структур я узнавал в большем объёме и раньше, чем абвер.

С. Очень хорошо. А много ли ваших людей ещё остаётся в России?

М. Я уверен, что кто-то остался.

С. Продолжайте, пожалуйста.

М. Вначале военные аспекты разведки интересовали меня мало. В конце концов, войны пока не предвиделось, следовательно, моей задачей было бороться с внутренними врагами – германскими подданными, и британскими и советскими агентами. Но когда в 1939 году началась война, естественно, в мой офис стало поступать большое количество информации, связанной с военными планами. Это не входило в сферу моих обязанностей, но, поскольку у меня не было никаких особых отношений с военными ведомствами, я хранил дела такого рода среди моих собственных досье. Кроме того, эти господа военные пытались посматривать свысока и на меня, и на весь аппарат государственной полиции в целом… по крайней мере, тогда. Некоторых из них мы потом повесили за такое отношение, но это не то, что вас интересует.

С. Мы можем обсудить это позднее. Можете ли вы обрисовать нам в общих чертах, основываясь на вашей собственной информации, какова была реакция Советов на… скажем… кампанию во Франции в 1940 году?