Шеф гестапо Генрих Мюллер

М. Я повторю все, что есть на этой записи, но я не намерен помогать вашим людям найти Гитлера, так что вы можете выкинуть все эти игры из головы. Вы следите за моей мыслью?

С. Мы надеялись...

М. Нет. И, пожалуйста, не говорите мне, что для американской разведки новость о побеге Гитлера стала неожиданностью. Мне достоверно известно, что ваши люди до сих пор вынюхивают повсюду, пытаясь разыскать его, а вы не стали бы тратить время попусту, если бы думали, что он мертв, так ведь?

С. Были кое-какие слухи...

М. Если бы вы им не верили, вы бы не стали искать, верно?

С. Эти слухи требуют проверки. Вы знаете, русские тоже не верят, что он умер в Берлине...

М. Вы верите тому, что я сказал?

С. Да, верим. И все же мы хотели бы получить больше информации. Возможно, в Испании...

M. Представьте, что русские прилетели в Мадрид и обратились к Франко: "Мы разыскиваем Гитлера. Не будете ли вы так любезны помочь нам?" Это окажется их последней просьбой. Скорее всего, они послужат удобрением для чьих-нибудь апельсиновых деревьев. И на вашем месте я не стал бы больше пытаться играть в эти игры, иначе вы рискуете закончить в апельсиновой роще по соседству.

С. Что ж, я думаю, мы продвинулись достаточно далеко. Сейчас будет долгожданный обед, а после этого мы можем приступить к обсуждению общих наметок вашей роли в нашей организации.

М. Ваши полномочия столь широки?

С. Да. Разумеется, вам придется сначала встретиться с некоторыми людьми, однако решение уже принято. Если вы хотите этого.

М. Нам есть что обсудить относительно использования моих возможностей для достижения высшей цели, но в данный момент обед, конечно, важнее. Отложить не значит оставить, как вам известно.

СМЕРТЬ И ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ ГЕНРИХА МЮЛЛЕРА

Поток информации о судьбе Мартина Бормана, выплеснувшийся на читателя благодаря усилиям и фантазии журналистов, историков и охотников за нацистами, в их алчном поиске сенсаций, подчас трудно воспринимать без смеха, и при этом почти ничего не опубликовано о судьбе Генриха Мюллера. Было много слухов о нем, некоторые обсуждались сотрудниками разведки США во время бесед с ним в 1948 году.

С. Хотя мы имели налаженные деловые связи с CIC (служба контрразведки США), полноценного сотрудничества с ними у нас не получилось. Было много информации, в основном ложной, о вашей судьбе в Берлине 1945 года. Хеттль, к примеру...

М. Типичный австрийский фантазер, я не верю ни одному его слову и в свое время посоветовал Кальтенбруннеру и Шелленбергу уволить его. Хеттль наладил в Бернхарде бизнес по выпуску фальшивых денег: он из тех, кто воровал всеми возможными способами. Что он говорил обо мне?

С. Что у вас был секретный бункер, построенный под главным зданием гестапо, имеющий туннель, ведущий за пределы Берлина. Вы тайно построили его, подготовили провиант и, по всей видимости, исчезли оттуда в 1945 году.

М. Чепуха. Как вообще кто бы то ни было мог построить секретный бункер под главным зданием, не привлекая внимания? На самом деле у меня был "цеппелин" на крыше Рейхстага и я улетел на нем в последнюю минуту. Еще какими историями развлечете?

С. Есть более существенная информация о том, что вы и ваша семья покончили с собой в Берлине, были идентифицированы русскими и сожжены.

М. Мне показалось, вы сказали "существенная информация". Как я могу быть самоубийцей и говорить с вами?

С. Ах да, вы здесь! Вы застрелили своего двойника и оставили его тело вместе с вашей семьей.

М. Неправдоподобно. И моя семья уцелела, насколько мне известно.

С. У вас дочери?

М. Дочь и сын.

С. Упоминались две дочери и ваша жена.

М. Это информация от русских? Они, наверное, были в стельку пьяными и косоглазыми одновременно.

С. На трупе они обнаружили ваши документы.

М. Я лично сжег их, прежде чем скрыться. Вы их видели?

С. Нет, никто из нас их не видел.

М. Не переживайте из-за этого, это совершенно пустой разговор, должен сказать. Так вы спрашиваете, умер ли я вместе с дочерьми.

С. Я только хочу обсудить, что мы должны будем сказать. Мы не хотим, чтобы это всплыло.

М. Это, конечно, разумно. У меня нет соображений по поводу того, что говорят ваши безымянные информаторы, если здесь не замешан второй Мюллер.

С. Доктор Мюллер был бы очевидным ответом. Вы знаете, что случилось с ним?

М. Понятия не имею.

С. Вы жили на Прагерштрассе в Берлине?

М. Нет, я жил на разных улицах, но ни разу на Прагерштрассе.

С. Мы проверили берлинский архив, чтобы установить: не жил ли там другой Мюллер.

М. Вы могли бы разрабатывать эту идею, в конце концов. Это застраховало бы нас от проблем в будущем, если официально я был бы признан мертвым.

С. Мы думали об этом, но нам не известно, у кого могут быть ваши документы.

М. Я сказал "разрабатывать" эту идею, а не принимать ее сгоряча.

С. Мы можем сказать им, что вы улетели в Аргентину вместе с Борманом.