Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2]

Минуты через две мы очутились перед той лестницей, ведущей на «галдарейку» флигеля, по которой сегодня утром подымался горбун.

Путилин поднялся первый. За ним — агент X., потом я, последней — агентша-сыщица.

3/4 Вы ничего не знаете? — терзаемый любопытством, тихо спросил я ее. 3/4 Да разве вы его не знаете? Разве он скажет что-нибудь наперед? — ответила загадочно она.

Вот и это галерея, вонючая, зловонная.

Она была почти темна. Только в самом конце ее, из крошечного окна лился тусклый свет сквозь разбитое стекло, заклеенное бумагой.

Перед нами была небольшая дверь, обитая старой-престарой клеенкой. Длинный засов, на нем — огромный ви­сячий замок.

3/4 Начинайте, голубчик! — обратился Путилин к агенту.

Послышался чуть слышный металлический лязг инструментов в руках агента X.

3/4 А теперь, господа, вот что, — обратился уже к нам Путилин. — Если замок не удастся открыть, тогда я немед­ленно возвращусь в «малинник», а вы... вы караульте здесь. Смотрите, какое тут чудесное помещение.

С этими словами Путилин подвел нас к конуре, напоминающей нечто вроде сарая-кладовой.

Я недоумевал все более и более.

3/4 Иван Дмитриевич, да объясни ты хоть что-нибудь подробнее.

3/4 Тс-с! Ни звука! Ну, как?

3/4 Великолепно! Кажется, сейчас удастся, — ответил X.

3/4 Ну?

3/4 Готово!

3/4 Браво, голубчик, это хороший ход! — довольным голосом произнес Путилин.

3/4 Пожалуйте! — раздался шепот агента X.

3/4 Прошу! — пригласил нас Путилин,показывая наоткрывшуюся дверь.

Первой вошла агентша, за ней я. Путилин остановился в дверях и обратился к Х:

3/4 Ну, а теперь, голубчик, закройте, вернее, заприте нас на замок таким же образом.

3/4 Как?! — в сильнейшем недоумении и даже страхе вырвалось у меня. — Как?! Мы должны быть заперты в этом логовище страшного урода?

3/4 Совершенно верно, мы должны быть заперты, дру­жище... — невозмутимо ответил мой друг. — Постойте, гос­пода, пропустите меня вперед, я вам освещу немного путь.

Путилин полез в карман за потайным фонарем. В эту секунду я услышал звук запираемого снаружи замка. Много, господа, лет прошло с тех пор, но уверяю вас, что этот звук стоит у меня в ушах, точно я его слышу сейчас. Чувство холодного ужаса про­низало все мое существо. Такое чувство испытывает, наверное, человек, которого хоронят в состоянии летаргического сна, когда он слышит, что над ним заколачивают крышку гроба, или осужденный, брошенный в подземелье при звуке захлопываемой за ним на веки железной двери каземата.

3/4 Ну, вот и свет! — проговорил Путилин. Он держал впереди себя небольшой фонарь. Узкая, но яркая полоса света прорезала тьму. Мы очутились в жилище страшного горбуна. Прежде всего, что поражало, — это холодный пронизы­вающе сырой воздух, пропитанный запахом отвратитель­ной плесени.

3/4 Бр-р! Настоящая могила... — произнес Путилин.

3/4 Да, неважное помещение, — согласился я. Небольшая комната, если только это логовище, грязное, смрадное, можно было назвать комнатой, было почти все заставлено всевозможными предметами, начиная от разбитых ваз и кончая пустыми жестяными банками, пустыми бутылками, колченогими табуретами, кусками материй.

В углу стояло подобие стола. На всем этом толстым слоем лежала пыль и грязно-бурая, толстая паутина. Видно было, что страшная лапа безобразного чудовища-горбуна не притрагивалась ко всему этому в течение целых лет.

Около стены было устроено нечто вроде кровати. Не­сколько досок на толстых поленах; на этих досках — куча отвратительного тряпья, служившего, очевидно, под­стилкой и прикрытием уроду.

3/4 Не теряя ни минуты времени, я должен вас спря­тать, господа! — проговорил Путилин. Он зорко осмотрелся.

3/4 Нам с тобой, дружище, надо быть ближе к дверям, поэтому ты лезь под этот уголкровати, а я в последнюю минуту займу вот эту позицию.

И Путилин указал на выступ конуры, образующей как бы нишу.

3/4 Теперь, и это главное, мне надо вас, барынька, устроить. О, от этого зависит многое, очень многое! — за­гадочно прошептал гениальный сыщик.

Он оглядел еще раз логовище горбуна.

3/4 Гм... скверно... Но нечего делать! Придется вам по­глотать пыли и покушать паутинки, барынька. Потрудитесь спрятаться вот за сию пирамидку из всевозможной дряни, — указал Путилин на груду различных предметов. — Кстати, снимайте скорее ваш дипломат. Давайте его мне! Его можно бросить куда угодно, лишь бы он не попадался на глаза. Отлично... вот так. Ну-ка, доктор, извольте взгля­нуть на сие зрелище!

Я, уже влезший под кровать, выглянул и испустил подавленный крик изумления.

Предо мною стояла — нет, я не так выразился — не стояла, а стоял труп Леночки, убитой девушки. С помощью удивительно «жизненного» трико тельного цвета получа­лось — благодаря скудному освещению — полная иллюзия голого тела. Руки и ноги казались кровавыми обрубками, вернее, раздробленной кровавой массой.

Длинные волосы, смоченные кровью, падали на плечи беспорядочными прядями.

3/4 Верно? — спросил Путилин.

3/4 Но… это... — заплетающимся голосом пролепетал я... — Это, черт знает, что такое.

На меня, съежившегося под кроватью, нашел, поло­жительно, столбняк.