Шейх

Вал огня смёл буквально всё — в считанные секунды перед позициями разведчиков оказались вырублены последние остатки кустарников, и сбиты, повалены на землю ветки орешника, воткнутые в неё для пущей маскировки. Пространство, и без того не слишком изобилующее кустарниковой растительностью, оказалось окончательно выкошено тысячами летящих смертоносных жал. Пули врезались в деревья, пролетали над головой, буравили глиняный бруствер, закидывая сидевших на дне окопов разведчиков комьями глины и мелкой песчаной крошкой. Сергей попробовал приподняться и тут же понял: поднимись он хоть на сантиметр выше бруствера, и неизменно угодит под пулю. А противник начал наступление, и следовало срочно что-либо предпринять.

— ВОГами! — он принял, как ему казалось, единственное возможное в данной ситуации решение, способное если не остановить, то, во всяком случае, задержать, охладить пыл начавшего наступление противника. — Навесным, двести! — командовал Сергей, одновременно в микрофон и голосом, стараясь перекрыть шум вражеского оружия. — Беглый огонь!

И выстрелил первым, тут же зарядил следующий ВОГ и вновь выстрелил, и ещё, и ещё, — благо вместе с захваченными трофеями ни в ГП-25, ни в боеприпасах к ним проблем не было. Выстрелы со стороны противника начали постепенно стихать.

— Дальность двести пятьдесят! — Сергей решил перенести огонь в глубину занимаемых противником позиций. Новые ВОГи полетели в сторону чехов, и Ефимов, пользуясь ослаблением огня, приподнялся над бруствером. Противник отходил, и грех было этим не воспользоваться. Взяв лежавший тут же, готовый к бою гранатомёт и уложив его на плечо, Сергей отправил к противнику очередной, заранее приготовленный подарок. Разрыв, чёрный клуб и тонкий дымный след, потянувшийся за улетающей ввысь частью гранаты. И новый выстрел, мгновенный нырок стреляющего на дно окопа и ещё один выстрел с уже новой позиции. Справа заработал пулемёт Тушина. Пару раз громыхнула СВДешка Кудинова. В центре ожил Юдин. Вячин пока молчал, видимо выбирая или не видя цели. Пальба со стороны противника значительно уменьшилась и возобновляться с той же мощью пока не спешила. Похоже, не добившиеся победы первым рывком, чехи подтягивали оставшиеся, ещё не введённые в бой, силы.

Ибрагим Келоев.

Ибрагим не сомневался, что четыре десятка его моджахедов легко сомнут остатки спецназовской группы, он даже не удосужился подтянуть всех своих боевиков, чтобы ударить одновременно. Поэтому, когда моджахеды Ильяза и Вахи при поддержке имеющихся у них пулемётов пошли в атаку, группа Лечо ещё только — только подтягивалась из глубины занимаемых позиций. Вначале всё шло, как по — писанному: длинные очереди из ПКа и автоматов прижали русских и заставили их затаиться за брустверами окопов. Ободрённые успехом, боевики устремились вперёд, и тут спецы открыли бешеный огонь из подствольных гранатомётов.

Разрывы загремели с частотой летнего града.

— А-а-а, — заорал на левом фланге Бикмирзоев, которому осколками ударившегося о ствол дерева ВОГа посекло лицо и, судя по его беспорядочным метаниям, выбыло глаза. Наконец, продолжая выть, он упал, и к нему тут же бросился кто-то из его братьев. Ибрагим помнил, что Бикмирзоевых в его отряде было трое. Но взгляд уже скользил дальше. Вот осыпавшимися с кроны осколками выбило пулемёт из рук безрассудно сунувшегося вперёд Карима. Вот, припадая на левую ногу, начал отбегать к лесу вездесущий, вечно неунывающий Мирза. И новые разрывы, и новые крики ошеломлённых столь массивным огнём моджахедов. Ибрагим не отзывал продолжающих атаку воинов только по одной причине, что ждал: вот-вот у русских кончатся ВОГи. А они почему-то никак не желали заканчиваться. И вдруг он вспомнил о тех двух цинках с ВОГами, что притащил с собой Махамед Ахмадов.

ВОГи продолжали рваться, а разлетающиеся от них во все стороны осколки свистеть и осыпать кроны. Очередной всплеск взрывов. Прямое попадание опрокинуло стрелявшего с колена боевика, и почти тотчас со стороны русских ударили пулемёты. Прилетели и разорвались гранатомётные выстрелы. Один из них угодил в окоп, вышвырнув оттуда вжавшегося в землю Дагу — одного из последних боевиков Ахмадова. К тому же и ВОГи, хоть теперь и реже, но всё ещё продолжали падать.

— Отходи! — закричал Ибрагим, поняв всю тщетность своей попытки взять русских лобовой атакой.

— Отходи! — повторяя его команду, понеслось по рядам боевиков, но не все успели — тёмными кляксами лежали на лесных прогалинах истекающие кровью тела нескольких попавших под шальные пули боевиков. Ещё большее число моджахедов, теперь сидя за укрывающими от пуль деревьями, бинтовало свои и чужие раны.