Шейх моей сестры (СИ)

Страшно было смотреть на мужчину, который больше напоминал хищника из семейства «кошачьих» — никогда не знаешь, в каком углу притаится и когда нападет. Но я никогда не боялась ни волков, ни львов, ни тигров. И его не стану.

— Доброе утро, братец! Вы чего такие напряженные? — донесся знакомый мужской голос неподалеку от нас.

Глава 13

— Доброе утро, братец! Вы чего такие напряженные? — донеслось весело неподалеку от нас.

Справа от меня появилась высокая мужская фигура в белом халате. И нет, не в таком же, в котором я обычно видела Карима, а в обычном банном. Достаточно было увидеть ткань в районе бедер, чтобы резко отвернуться в другую сторону. Я даже на мужа не взглянула, почувствовала, как краска прилила к лицу. Что-то мне подсказывало, что этот дворец скрывал много тайных страстей.

Я даже не задумалась, где я слышала этот низкий голос, так похожий на голос мужа. Мне было все равно. Желание убежать отсюда и закрыться в своей комнате превышало злость, которую я готова была обрушить на мужа совсем недавно.

О, Аллах, не позволь мне снова согрешить, в последнее время я и так чувствовала себя слишком испорченной и грязной.

— Хусейн.

Карим не сказал ни слова претензии, его голос казался ровным и спокойным. Я приподняла глаза на мужа и заметила строгость в его чуть потемневших карих глазах, направленных на молодого человека. Хорошо, что я не сняла хиджаб после намаза.

— Прости, братик, я понежился у тебя в хамаме, — с насмешкой в голосе произнес мужчина по имени Хусейн. — Что, эта нежная дама не видела мужчин?

— Хусейн! — жестче ответил Карим.

— Ладно, сейчас переоденусь. Не буду смущать твою…

— Это моя жена. Если бы ты пришел на свадьбу, то узнал об этом.

— Прости, брат, я был занят другими интересными делами.

Когда он уйдет? Я не могла поднять головы, словно он стоял передо мной голый, а не в запахнутым халатом. В Лондоне я многое повидала, пока училась, но никогда не попадала в места, где можно было заметить полуобнаженных парней или парней в банном халате.

Шаг. Два. Три. Вроде ушел. Только в этот момент я облегченно выдохнула, и Карим заметил это, судя по внимательную взгляду.

— Извини. Он долго жил в Европе, недавно вернулся.

Не удивлюсь, если тоже из Лондона. Я наслышана о развлечениях арабских принцев с местными девушками, но старалась не верить слухам из зарубежной желтой прессы.

— Хотел сказать, что тебе не обязательно надевать хиджаб дома. Обычно кроме меня тут никого не бывает.

Да? С кем же я тогда столкнулась? С призраком мужского пола? Или с моей фантазией после странной близости с мужем? Не говоря уже о брате в банном халате. Как хорошо, что я вспомнила мамины наставления, которые она дала в детстве, и не сняла хиджаб.

— Твоя семья не живет здесь?

— Нет, это наш дом — подарок дяди на свадьбу. Сестра живет вместе со своим мужем в отдельном коттедже. Хусейн остановился ненадолго, скоро вернется на учебу в Европу.

Ему можно…

— Я бы тоже хотела…

— Ты не будешь учиться в Лондоне. Точка.

— Ты не хочешь выслушать мои аргументы?

— Ты не хочешь выслушать мои аргументы?

Он подозрительно взглянул на меня и, отпив немного кофе, поставил ее на стол и откинулся в кресле.

— Праведные женщины покорны и хранят то, что положено хранить, в отсутствие мужей, благодаря заботе Аллаха.

— Нет послушания созданию, не слушаясь Создателя. Мужчина тоже человек и может ошибаться.

— Ты права. Шахир явно совершил много ошибок.

Зачем он вспомнил о нем? Да, я полностью согласна, что Шахир ошибся, приехав на мою свадьбу и нарушив покой моей семьи, но к чему вспоминать о прошлом, о котором самой хотелось забыть?

— Прости. Я должна была это предвидеть.

— Это моя ошибка. Я ответственен за тебя.

— Но это мое прошлое. Ты — мое настоящее.

— Не будущее?

Я в этом не была уверена, учитывая его жесткую позицию по поводу моего обучения и планов на жизнь. Но в ответ я ничего не сказала, потому что… не успела.

— Вы снова напряженные? О, хумус! Я думал, ты его терпеть не можешь, — удивленно воскликнул Хусейн, подхватив всю тарелку с хумусом, начал есть ложкой, облизывая ее. Интересно, зачем он так делал? Назира нам с Хайей не разрешала есть как варвары.

— Он не мой.

Хусейн сел неподалеку от брата и проследил за откушенной лепешкой, которая лежала рядом с хумусом. Сейчас на нем красовалась белая кандура с золотым плетением. Это лучше, чем банный халат.

— Теперь могу представиться. Хусейн Аль-Дин-Абдул — младший брат Карима. У тебя красивые глаза, Хайя.

Я снова опустила глаза, но не от неловкости, а от стыда. Они ждали мою сестру. С каждой секундой я ощущала, что она подошла бы на роль жены шейха Карима лучше, чем я.

— Ее зовут Амина.

— Но я думал…

— Сегодня вечером не перепутай имя моей жены, Хусейн.

Парень усмехнулся и поправил мешающий уголок платка.

— Постараюсь, братик.

Он снова взял тарелку с хумусом и продолжил поедать его с аппетитом. Я бы хотела себе положить, но Хусейн забрал все блюдо и доедал последнюю ложку.

— Извини, Амина, я все напутал. Акклиматизация, все дела.

За хумус или за имя? Или мне стоило извиняться за то, что, возможно, я врезалась в него?