Читаем Шекспир полностью

И снова провинности Джона Шекспира перед властями мы обязаны первой информации о его жизни в Стратфорде. 29 апреля 1552 года он платит один шиллинг штрафа за гору мусора, оставленную перед своим домом на Хенли-стрит, вместо того чтобы положить его в общую кучу в конце улицы. Этот поступок напоминает о семейной привычке: Джон поступает в городской среде так же, как его отец Ричард и брат Генри со своими канавами и изгородью в Сниттерфилде. Сумма представляет примерно двухдневную плату ремесленника, и тяжесть проступка сравнима с нарушением правила парковки в наше время. Но с общественной гигиеной тогда шутки были плохи. Часты были случаи эпидемии чумы, которые приводили к значительным опустошениям. Еще не знали, как распространяется болезнь, но свалки мусора вызывали подозрение Их число должно быть четко ограничено, и в населенных пунктах они должны быть общими. Джон Шекспир платит и больше не грешит.

Этот инцидент позволяет понять, что он является «householder», то есть владельцем дома на Хенли-стрит на северо-западе Стратфорда. В то время это было окраиной города. За домами простирались поля и бежали дороги, ведущие в Хенли и Уорвик. Шенбаум полагает, что в это время Джон живет в западной части дома, где он и его жена проведут остаток своей жизни. Именно этот дом посещают туристы как родной дом Уильяма Шекспира. Независимое с 1552 года жилище Джона в Стратфорде кажется мало соответствующим статусу ученика, — обычно живущему в то время в доме своего хозяина, — и позволяет думать, что у Джона были другие ресурсы и другие занятия.

Социальное продвижение Джона Шекспира довольно быстрое. Оно происходит в рамках муниципалитета, или Корпорации, совершенно новой, потому что ее власть признана королевской хартией в 1553 году. Совет состоит из мэра или его бельифа (bailiff)[3], четырнадцати старшин (aldermen) и четырнадцати обычных советников (burgesses). Совет собирается один раз в месяц в мэрии (guild hall) в 9 часов утра. У него есть право осуществлять аресты, и он получает полную власть на управление местными делами, за исключением назначения кюре и школьного учителя, что является привилегией местного сеньора графа Уорика, который также может выступить просив совета при выборе мэра. В сентябре 1556 года Джон назначен контролером нива (ale-taster), задача которого состоит в проверке «путем тщательного еженедельного исследования, чтобы булочники не мухлевали с весом хлеба, а пивовары с качеством пива, которое нужно продавать закупоренным. Контролеры должны быть лицами компетентными и честными». Следовательно, вот такую аттестацию дает муниципалитет горожанину Джону Шекспиру на третьем году его самостоятельной жизни.

В 1556 году Джон Шекспир приобретает два дома, один на Гринхилл-стрит куплен у Джорджа Тернора. Эта улица позднее была известна под названием Мур Таунз Энд и находилась на юго-западе от Хенли-стрит. Он также выступает в качестве покупателя дома, принадлежавшего Эдварду Весту. Речь идет либо о доме, который он снимает, либо о соседнем доме. Известно, что жилище Джона Шекспира состояло из двух объединенных зданий, образующих ансамбль большого размера.

В 1558 году 15 сентября у Джона и Мэри Шекспир родился первый ребенок, девочка, которую назвали Джоана. Следовательно, Джон женился на Мэри между 1556 и 1558 годами. Мэри была самой младшей из восьми дочерей Роберта Ардена, рожденной, как и ее сестры, от его первого брака. Имя первой жены Роберта Ардена не дошло до нас. Вторым браком Роберт был женат на вдове Джона Хилла, Агнес Уэбб в девичестве. У нее было два сына и две дочери от предыдущего брака. После смерти Роберта Ардена в 1556 году (его завещание датировано 24 ноября) его вторая жена и младшая дочь получают равную сумму в размере 10 марок (это обычное завещание, соответствующее 6 фунтам 13 шиллингам и 6 пенсам). Но младшая дочь получает еще и самое дорогое владение Роберта Ардена — его имение в Уилмкоуте под названием Эсби, здания и земли, приносящие доход. Шенбаум предостерегает от идентификации, сделанной Джоном Джорданом в конце XVIII века, с другим солидным поместьем, которое с тех пор посещают как «Магу Arden's House». Мэри Арден представляет собой хорошую партию. Другим символом социального повышения Джона Шекспира является то, что беря в жены Мэри, он получал в наследство от ее отца пахотные земли.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука