О том, каков был Бербедж в роли Ричарда III, мы можем только догадываться. Есть тем не менее одна маленькая зацепка: «Король разгневан, видишь, он кусает губы». Это замечает Кетсби, но эту же деталь Бербедж использует в роли Отелло. «Как ты кусаешь нижнюю губу!» — восклицает Дездемона[188]
. В дневнике лондонского жителя Джона Мэннингема встречается анекдот, из которого явствует, насколько сильным актером был Бербедж:Однажды, увидев Бербеджа в роли Ричарда Третьего, одна горожанка столь увлеклась его игрой, что назначила ему свидание ночью, с условием, что он придет к ней домой под именем Ричарда Третьего. Шекспир, слышавший этот разговор, опередил Бербеджа и был вознагражден. Когда пришел Бербедж и слуга доложил, что у дверей стоит Ричард Третий, Шекспир послал сказать, что Ричарда Третьего опередил Вильгельм Завоеватель.
Мы не знаем и не можем знать, насколько правдива эта история, но этот анекдот приводит в «Общем обзоре театра» Гомас Уилкс в середине восемнадцатого века. Уилкс не мог заимствовать его из дневника Мэннингема, потому что дневник был обнаружен только в девятнадцатом. Резонно предположить, что молодой Шекспир не оставался в стороне от лондонских увеселений, хотя по приведенному выше анекдоту скорее можно судить о его находчивости, нежели о распутстве.
Итак, есть две комедии и одна историческая хроника, которые можно с большой вероятностью связать со «Слугами графа Пембрука» и Ричардом Бербеджем. Существует еще нерешенный вопрос об «Эдуарде III». Многие исследователи считают, что он написан не Шекспиром, но там встречаются приметы его раннего таланта, не в последнюю очередь в подборе звучных фраз:
Последняя строка появляется в девяносто четвертом шекспировском сонете и несет на себе следы глубоко дуалистического воображения поэта.
Поскольку некоторые сцены в пьесе — например, скорбь монарха по графине Солсбери — выглядят более законченными, чем другие, вновь возникает вопрос о совместном труде анонимных драматургов.
Считается, что Шекспир на разных этапах своей карьеры сотрудничал с Джонсоном и Флетчером, Пилем и Мунди, Нэшем и Мидлтоном. У него не было никаких причин от этого отказываться. Доказано, что от половины до двух третей пьес, созданных в шекспировское время, были написаны не одним автором, а двумя или несколькими. В создании некоторых участвовали не менее четырех-пяти авторов. Поэтому пьесы и становились скорее собственностью компании, нежели отдельных лиц. Важны были скорость и успешность постановки. Возможно даже, для сочинения пьес создавались группы, по образцу тех, что объединяли бродячих средневековых художников, которые специализировались в разных видах живописи. Сотрудничество было для драматургов знакомым и привычным делом — иными словами, разные акты попадали в разные руки, или сюжет и побочные линии разрабатывались по отдельности несколькими авторами. Кто-то специализировался на комедиях, кто-то — на драмах. Шекспир, видимо, был исключением, так как преуспел во всех жанрах драматического искусства. Он мог быть исключением и в том, что сохранял за собой авторство. Есть, конечно, вероятность, что отрывки или сцены добавлены к его пьесам позднее другими авторами. Такое, например, могло случиться с «Макбетом» и «Отелло».
Сотрудничество в его крайней форме представлено сохранившейся рукописью пьесы под названием «Сэр Томас Мор», датированной предположительно началом 1590-х годов. В этой пьесе имеется образец шекспировского почерка. О подлинности фрагмента, состоящего из 147 строк и написанного в манере, ставшей известной как «почерк D», палеографы спорят годами. Но сейчас доказательств больше в пользу Шекспира; написание слов, орфография, аббревиатуры — все несет на себе характерный отпечаток. Ключом служит разнообразие. Орфография Шекспира и способ написания букв все время меняются. Он укрупняет букву «С» и склонен к старомодному написанию; его почерк меняется от легкой секретарской манеры к более тяжелой судебной. Это признаки спешки и, как следствие такой скорости, определенной нерешительности.