Шел по городу волшебник

- Никто не трусит, - сказал Мишка. - Просто ты очень сильный. С тобой неинтересно. Тебе же вот со мной в хоккей неинтересно играть. И с Ботвинником тебе в шахматы тоже было бы неинтересно играть. Он тебя в два счета обыграет.

- Я сам могу хоть трех Ботвинников обыграть, - сказал Толик, - да мне не хочется.

По старой привычке Мишка постучал пальцем по Лбу, но вышло это у него как-то невесело.

- Ладно, - сказал он, - ты сначала со мной сыграй.

В шахматы Толик играть не умел. Но за последнее время он привык к похвалам и даже не представлял себе, что у него может что-то не получиться. Сам того не замечая, все подвиги, которые он совершил с помощью коробка, Толик приписывал одному себе. Он, конечно, помнил о коробке, но ведь он и на самом деле стал самым сильным и самым ловким. А из-за чего это произошло - это уже неважно.

Толику было просто смешно, что Мишка осмеливается спорить с таким великим человеком.

- Я тебя левой рукой могу на Луну забросить, - сказал Толик.

- Ты сначала меня в шахматы обыграй.

- Да я могу… Я все могу!

- Ну а в шахматы?..

- С закрытыми глазами! - гордо сказал Толик.

- Тогда приходи ко мне после уроков. Можешь даже с открытыми.

После уроков Толик, не заходя домой, отправился к Мишке. Мишкина мама покормила их ужином, и они сели за шахматную доску.

Первый ход сделал Мишка. Толик закрыл глаза и двинул пешку. Мишка усмехнулся и двинул слона. Толик двинул еще пешку. Мишка передвинул какую-то совсем неизвестную Толику фигуру.

- Можешь открывать глаза, - сказал Мишка. - Тебе мат. Называется «детский мат».

- Почему это «детский»! - возмутился Толик.

- Потому что на такой мат попадаются одни малыши. Которые совсем играть не умеют.

- Уж ты молчи, - сказал Толик. - Ты вот ко льву в клетку не полез!

- А я ничего и не говорю, - ответил Мишка. - Я и не говорю, что полез. А ты говоришь, что меня обыграешь. Вот и обыгрывай.

- Я могу и к тигру полезть!

- Я не про тигра, - сказал Мишка. - Я про шахматы.

Следующую партию Толик играл с открытыми глазами. Она закончилась ровно через пять ходов. Толик снова получил мат. Все еще надеясь на случайное чудо, Толик проиграл и третью и четвертую. После пятой партии Толик начал злиться.

- Дурацкая игра! - объявил он. - Клеточки всякие, фигурочки.

- Обыкновенная игра, - возразил Мишка. - Только тут думать надо.

- А я что - не думаю?

- Плохо думаешь.

- Значит, я дурак?

- Просто ты играть не умеешь, а хвастаешься.

- Я хвастаюсь?!

- А то я, что ли!

- Да я могу к трем тиграм в клетку залезть!

Мишка усмехнулся и стал собирать фигуры. А Толик - великий и могучий Толик! - почувствовал, что еще одна секунда - и он разорвет Мишку на мелкие кусочки. И очень хорошо, что эта секунда не настала. Толик быстро сообразил, что если он разорвет Мишку на кусочки, то ему не с кем будет рассчитаться. А как рассчитаться, Толик уже придумал. Он не позволит, чтобы над ним смеялся бывший друг, а теперь - жалкий, мелкий и слабосильный Мишка Павлов, который не может даже переломить бревно о колено. Толик сам над ним посмеется.

Толик сунул руку в карман.

- Чего ты там шепчешь? - спросил Мишка.

- Сейчас узнаешь! Ставь шахматы.

Первую партию Мишка проиграл на четырнадцатом ходу. Вторую - на пятнадцатом. Третью - на двенадцатом. Толик ходил не задумываясь. За него все само думалось.

- Толик, ты же раньше никогда не играл в шахматы, - с удивлением сказал Мишка.

- Я притворялся, - небрежно ответил Толик. - Ставь еще партию!

Мишка внимательно посмотрел на Толика и как будто хотел что-то спросить, но не спросил, потому что в эту минуту в комнату вошел Мишкин папа.

- Сражаетесь, молодежь? - сказал папа. - Одобряю. Это гораздо лучше, чем в футбол гонять. Ну и кто же кого?

- Он меня все время обыгрывает, - сказал Мишка.

- Что-то я не помню, чтобы Толя увлекался шахматами, - сказал папа.

- Я потихонечку, - пояснил Толик. - Я все время сам с собой играл.

- Ты сыграй с ним, - предложил Мишка. - Он здорово играет.

- Боюсь, что ему будет со мной неинтересно, - сказал папа. - Все-таки у меня - первая категория.

- Ничего. У меня категория еще меньше, - подбодрил папу Толик, который не знал, что первая категория вовсе не самая слабая, а самая сильная.

Мишка еще раз расставил фигуры.

После пятого хода папа сказал:

- Гм…

После десятого хода папа сказал:

- Ого!

Толик двигал фигуры молниеносно. И после каждого его хода папа надолго задумывался и почесывал подбородок. Мишка с тревогой следил за папой. Он знал, что, в отличие от остальных людей, в трудных положениях шахматисты скребут не затылок, а подбородок.

После семнадцатого хода папа несколько оживился и сказал:

- Ну-ка, ну-ка, тэк-с, тэк-с, тэ-э-эк-с…

Мишка знал, что на языке шахматистов, в отличие от языка остальных людей, это означает: «Вот тут-то ты, братец, и попался». Очевидно, до полной папиной победы оставалось всего несколько ходов.

После двадцать первого хода папа сказал:

- Ну и ну!

А после двадцать третьего хода папа потерял фигуру и сдался, потому что, в отличие от остальных людей, шахматисты сдаются при первой возможности.

- Толик! - торжественно сказал папа. - Ты знаешь, что ты талант?