Шелест корней

За следующие пару месяцев ничего особенного не произошло. Кроме, разве что, увольнения меня и моего напарника по работе в крематории. Родственники того двухсоткилограммового толстяка посчитали, что пепла слишком мало, и, к тому же, обнаружили части молнии и фурнитуру от спортивных сумок. Я прокололся уже на втором воровстве трупа. Хорошо хоть не стали привлекать к делу полицию. После этого я решил на некоторое время залечь на дно, дабы не привлекать к себе лишнего внимания. Двести пятьдесят тысяч я анонимно отдал в местные приюты для животных, в попытке искупить свою вину за убийства.

С каждой ночью шелест всё больше сводил меня с ума. Он требовал и требовал от меня ещё жертв, давил на меня со всех сторон, словно голодный хищник. Постепенно это неутолимое чувство голода становилось частью меня. К тому моменту я уже понимал, что золото я могу получить, только если своими руками отниму жизнь и принесу тело.

Через пару месяцев, когда вся листва с деревьев уже давно слетела, я решил на самом деле поставить точку. Голод до чужой жизни не давал жить мне самому. Я был вечно раздражён и никакие дорогие покупки не могли поднять мне настроение. Я точно знал, что сможет снять с меня этот груз. Только убийство.

Я решил убить какую-нибудь большую собаку и отнести её на поляну. Я уже не хотел никакого золота, мне нужно было лишь спокойствие, хотя бы даже и временное.

План я придумал максимально простой. Заказал в интернете спортивный лук с максимальной доступной силой натяжения, со стрелами, и как только он пришёл, я решил действовать. В бору недалеко от помоек всегда бегали несколько собак, были среди них и довольно большие. Вечером я взял тележку с лопатой и отправился на импровизированную охоту. Солнце уже собиралось садиться, и времени на убийство у меня было не так много. Недалеко от первой же помойки меня ждал успех, огромный пёс терзал мусорный пакет, не обращая на меня никакого внимания. Я достал лук, вставил стрелу, натянул тетиву и хорошо прицелился.

— Что это ты делаешь? Что тебе Джек сделал? Это мой пёс.

Поначалу я даже не увидел, от кого исходит голос. Голос точно принадлежал какому-то сильно пьяному человеку преклонного возраста. Присмотревшись, я увидел голову, торчащую из мусорного контейнера. Это был старик лет восьмидесяти с лицом, состоящим из одних морщин и синяков. Он попытался перелезть через борта контейнера, но перевалился через него и с грохотом и отборным матом свалился на землю.

— Бутылку уронил. Помоги найти, — взмолился он.

Но помогать я ему не собирался. Я я посчитал, что его жалкая жизнь ему больше не нужна. Зачем она ему? Он представлялся мне неким вредителем, паразитом, исчезновение которого принесёт в мир лишь тишину, спокойствие и порядок. Недолго думая, я натянул лук и выстрелил собаке в ухо, чтобы она не помешала мне расправиться со стариком. Она упала замертво. Старик не обратил на это никакого внимания, он был поглощён своими поисками. Он, матерясь, раскидывал в сторону строительный мусор, какие-то части мебели и спиленные ветки, которые кто-то свалил в кучу около мусорного контейнера. Всем этим добром мусорный контейнер был окружён со всех сторон.

Я ещё немного посмотрел на его тщетные попытки, затем поставил ногу на голову собаки и рывком вытащил стрелу. Вставил её в лук, прицелился в голову старика и отпустил тетиву. Стрела попала ему в шею, пробив её насквозь. Кровь хлестала из шеи, словно вода из пробитого шланга. Старик несколько секунд что-то хрипел, показывая рукой то на меня, то на своего пса. Затем упал и замер без движения. Даже в том положении я мог найти оправдание своему поступку. На мой взгляд, если убить и обменять на золото всех алкашей, наркоманов и преступников, то все нормальные, как я, люди смогут жить в достатке.

Быстро погрузив в тележку бездомного алкаша и его пса, я повёз их на поляну. Всего через каких-то десять метров пути я был уже в лесу, в стороне от каких-либо дорог и тропинок. Они двое весили раза в три меньше, чем последний здоровяк, которого я туда привёз. По пути меня не мучили никакие угрызения совести. У меня было чувство, словно её уже и нет вовсе. Я толкал тележку, будто вёз не только что убитых мною человека с собакой, а металлолом. Я не видел ни крови, ни пустых, смотрящих в темноту глаз. Я видел лишь золотые самородки, которые за них получу.

И да, в итоге самородки я получил. За собаку небольшой, а за человека самородок был длиной с мизинец, шириной в два пальца, и весил он немало. В общем, чистый металл за грязного человека. Наконец он смог стать полезным для кого-то. Хотя и не без моей помощи.

Разве я убийца? Нет, я просто помогаю отбросам стать полезными для других.