Шелест трав равнин бугристых

Крепкие стены хижины на краю Бугристых равнин радовали своей прочностью. А вот крыша, старательно сшитая из шкурок, превратилась в лохмотья — мыши сочли её достаточно калорийным продуктом питания и не оставили без своего гастрономического внимания, отчего старательно связанная обрешётка была видна издалека.

До оставленных в керамике запасов сухофруктов и орехов грызуны не добрались, зато подкопались к колодцу, как только пересох протекавший рядом ручей — обоняние привело зверей к сохранившемуся источнику воды. А он от этого испортился — сразу пришлось строить и запускать в работу фильтры и налаживать процедуру кипячения. Кроме того, вслед за сухим сезоном наступает влажный, то есть не следует тянуть с ремонтом кровли.

Петя решил выполнить её из веничной травы, связав из бунтов. Уж чего-чего, а верёвок, шнуров и шпагата у них в хозяйстве много. Ну а до нужной травы всего одна ночь пешего пути. Тут-то она редко встречается, трудно набрать её в нужном количестве. Взяли с Гыром по тележке и сходили к месту встречи — там уже больше месяца вся округа застелена пучками сухих стеблей, срезанных во время пробной жатвы. Да и еще нарезать недолго.

Привезённые к хижине возы длинной, с рост человека, соломы женщины ещё раз обмолотили — добыли с полведра зерна. Скорее всего, большая его часть высыпалась по дороге, но размер остатков тоже получился впечатляющий. Вязкой же бунтов и укладкой их на крыше стала распоряжаться Граппа — она умеет. А мужчины отправились добывать соль. На этот раз с одной тележкой на двоих, причем гружёной бамбуковыми сосудами с водой и специально приготовленными инструментами — Петя, как всегда, постарался хорошенько продумать процесс и как следует оснаститься под задуманную технологию.

* * *

Жили ребята под тентом из циновок, натянутых на задранные вверх оглобли тележки. Вопреки ожиданиям Пети трудоёмкий процесс переливания воды в мелкий бассейн, который предварительно было нужно выкопать на берегу, не потребовался, Не понадобилось и сливать из него рассол, после частичного выпадения соли — на обнажившемся с понижением уровня озера пологом берегу была обнаружена полоса практически чистой соли, осевшей тонким относительно равномерным слоем.

Не горькой, а именно солёной, то есть, если верить впечатлению, полученному органолептически, чистой. Главное было не копнуть слишком глубоко, чтобы не зацепить подстилающие её наслоения горьких минералов. Поэтому технология добычи совершенно не совпала с ожидаемой. Один тёр берег шершавым камнем, а второй сметал порошок на совок и пересыпал собранное в тару. Конечно, и такой процесс нельзя считать быстрым, но на то, чтобы наполнить все приготовленные под «продукт» бамбуковые сосуды хватило четырёх дней. Пуда четыре, если судить на глазок, они везли с собой в обратный путь.

Гыр не раз спрашивал — зачем понадобилась эта гадость? Но слова «консервирование» в языке питекантропов пока не появилось, а понятия «запас» и «хранение», кроме как в Петиной семье больше нигде не используются. Эти люди всё-таки кормятся, преимущественно, пасясь. А то, что добыто охотой, съедается сразу, пока горячее. На особенно крупных животных специально не охотятся — их трудно дотащить до дома. И разделывать туши кромкой расколотого камня достаточно тяжело — искусство инструментальщика в эту эпоху только начинает развиваться. Опять же большой риск погибнуть, сражаясь с великаном, остужает горячие головы и пригашивает блеск в жадных взорах, заставляя Петиных нынешних современников отдавать предпочтение дичи умеренных размеров.

Даже в его клане в наличии имеется всего-навсего два удобных ножа, на изготовление каждого из которых ушло по несколько дней. Хрупкие, но острые кремневые лезвия которых, если их не сломать, служат долго и крайне редко требуют заточки.

* * *

О том, что дома что-то случилось, стало понятно при приближении к хижине — доносившиеся спереди звуки включали в себя не только крики, но и рычание и хруст. Гыр со своим копьём быстро вырвался вперёд. Не то, что он особенно быстро бегал, но Пете пришлось отторочивать своё оружие от повозки. Могучее копьё и четыре тяжелых дротика тоже несколько сковывали движения, но уж очень настораживал доносящийся спереди рёв неизвестного существа.