Шелест твоих крыльев

— Совет? — он перевел взгляд на меня. — Когда будете собирать дрова, не отвлекайтесь особо, — он пошленько улыбнулся.

А я подавила в себе желание метнуть в него вилку. И старалась не вспоминать тот поход за дровами, когда и началось все это. Приступила к десерту и не смотрела в его сторону.

— Это не мое дело и ты можешь не отвечать, — начал Хорвин, как только мы оказались в комнате. — Мне просто не понятно, что между вами происходит. Ты все еще винишь его за то, что он был с магом?

— Нет. Просто отношения не сложились. Ты собрался?

— Да. Лошадей приготовят, с рассветом выезжаем.

— Отлично.

Видя, что разговор не складывается, он кивнул и вышел. А я поплелась в ванную. Когда вышла, столкнулся взглядом с Калином. Он по-хозяйски сидел на моей постели и наблюдал за мной.

— Симпатичная сорочка… Не думал, что ты согласишься вернуться в зону.

— Ты меня совсем не знаешь. — запахнула халат.

— Я знаю твою лучшую сторону, — усмехнулся он.

— Значит, ты видишь поверхностно.

— Если бы это было так, то я бы не думал, что ты попросту сбегаешь.

— Не понимаю, о чем ты.

— Понимаешь. Ты просто сбегаешь от меня.

— Мир не вертится вокруг твоей персоны.

— Мир нет, а ты да.

— Сколько самодовольства и самолюбия. Не боишься, что разорвет от этих эмоций?

— Когда ты успела отрастить такой ядовитый язык?

— Тебя не касается ничего, что связано с моей жизнью.

— Да ладно тебе. Я был бы не против попробовать твой язычок в действии.

— Только после тебя! Да и то, навряд ли.

— Куда делась твоя покорность? Ты начинаешь меня пугать.

Он встал и медленно подошел ко мне.

— Тебе лучше уйти. Мне завтра рано вставать.

— А мой младшенький братишка разве не придет к тебе? Я думал, вы кувыркаетесь, время от времени.

— Наши отношения тебя не касаются.

Он чуть наклонился, из взгляда исчезла вся веселость.

— Под ним ты тоже стонешь, не сдерживая криков?

— Да. Это лучший секс в моей жизни.

— Врешь. — прищурил глаза и смотрел, не моргая. — Я прекрасно вижу, что к нему ты холодна.

— Тебя это не касается. Я лучше всю жизнь буду одна, чем один день с тобой.

— Не тешь себя иллюзией, день это много. Пару часов в постели, вот и все.

— Никогда.

— Это интересно, — улыбнулся он и пошел на выход.

Я подошла к зеркалу и посмотрела на злое лицо, которое, как маска, было на мне. И только бешеный пульс выдавал истинные эмоции. Больная любовь, уничтожающая все достоинство, будет мучить меня до тех пор, пока я его не возненавижу. И только потом, когда ненависть перекроет все розовые сопли, я буду свободна от его власти надо мной.

Проблема в том, что ненависти пока не было. Она только начинала зарождаться. Появиться внезапно она не может. Ее рождают поступки и отношения людей. В моем случае, начало уже положено. И, если он продолжит в том же духе, то, рано или поздно, она войдет в полную силу.

***

Ехали мы около двух часов, но солнце уже припекало. Я наслаждались какой-то странной умиротворенностью, которая на меня опустилась. Давивший груз не пропал, просто на время он перестал сжимать все нутро. Парни о чем-то болтали, даже Хорвин принимал участие в беседе. Он не то чтобы влился, но его не сторонились и общались нормально.

Пару дней, и он станет одним из "своих". Услышав шум, я обернулась. Нас догонял всадник. Плохое предчувствие кольнуло и не пропало. Мы не останавливались, продолжали свой путь, как обычно. Но, когда всадник начал замедляться, Доний остановил коня. Он поравнялся с нами, и я сжала от злости челюсть.

Калин, собственной персоной. Сумка на боку лошади, говорила о многом, и это очень мне не понравилось.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Хорвин.

— Я еду с вами, — сказал он и тронулся с места.

— Отец тебя отпустил?

— Я вышел из того возраста, когда должен отпрашиваться.

— Но он в курсе, куда ты поехал?

— Я поставил его в известность.

Парни были ошарашены новым попутчиком. Но все, беспрекословно, двинулись дальше. Первый час разговор никто не спешил начинать. А потом напряжение сошло на нет, и они опять начали переговариваться. Калин ехал впереди, может, и это сыграло большую роль. Ничего нового или интересного не происходило. Обычная остановка на обед, и опять дорога. Завтра планировали остановиться в одной деревушке. А сегодня придется спать под открытым небом. Когда я закончила помогать с лошадьми, над костром кипел котелок с кашей.

Пошла к ручью помыть руки и умыться. Хрустнула ветка, и я обернулась. Хорвин подошел ближе и принялся умываться.

— Не понимаю, зачем ему это? — спросил он, глядя на воду.

— Делать нечего.

— Знаешь, я понимал, что он изменился. Но не представлял на сколько. Слишком долго он был с тем сумасшедшим. Калин стал черствым и… злым, что ли. Я помню его совсем другим.

— Не переживай так. Может, еще наладится все.

— Да.

Мы обернулись, чтобы уйти и натолкнулись на Калина. Он стоял, прислонившись плечом к дереву, и, склонив голову набок, наблюдал за нами.

— Ты напугал меня, — вздрогнул Хорвин. — Ходишь так бесшумно.

— Да. Это умение позволяет многое о себе узнать.

— Я не то…