Шелест ветра перемен

Наконец, тошнота, которая мучила Благушу несколько месяцев, отступила. А то от вида и запаха варева её мутило, а есть ведь надо. Насилу проглотит что-нибудь, а оно тут же норовит выскочить обратно. Перетерпела. И уже ощущала внутри себя растущее дитя. В животе билась другая жизнь! Как это странно и удивительно! Невидимые частички её и Ждана слились и породят нового человека. И будет у Ягодки братик, как утверждает Мирослава. Каким он станет? Но его надо ещё выносить девять долгих и мучительных месяцев! А потом роды … страх и боль придут потом, потом и уйдут. Пока лучше об этом не думать. Надо жить, растить детей и ждать мужа. Так рассуждала Благуша.

Мирослава целиком поглощена заботой о внучке и сыновке. Как могла оберегала Благушу от тяжёлой работы, сама всё больше погружалась в хозяйственные тяготы. Мирослава с грусть бросала взгляды на стволы, срубленные Собимыслом. Не построить уж из них просторный и светлый дом. Оказалось, зря сгубил деревья, так и сгниют без пользы.

Благуша возражала.

– Ждан вернётся и построим, самим нам верно не совладать.

Мирослава печально вздохнула, нет у неё той веры, что была у Благуши. Отчего так? Она словно вслушивалась в себя. Нет. Далёк сын. Так далёк, что нет сил дотянуться до него. Даже более того, будто что-то прервалось между ними. Она чует… Но что? Неведом узор на полотне судьбы, который ткут боги.

– Ежели возвратиться Ждан, то брёвна уж будут не годны. Сожжём их. Принесём в жертву Мать-Сырой Земле, и они помогут родить жито.

Мирослава загорелась выкорчевывать пни, которые остались после рубки. Надо же посеять зерно и репу. Откапывали пни все, даже Ячменёк и Ягодка. Длинные и тонкие корни, уходившие очень глубоко, обрубали. Яма вокруг пня образовывалась большая, толстые и крепкие корни угрожающе торчали в разные стороны, но бессильны они, больше не питать им дерево соками земли. Но их смерть принесёт жизнь другим. Теперь пока корни сохнут, люди принялись обкапывать следующий пень.

Однажды, Благуша с Ячменьком и Дюженом были на торжище в Суходоле, самом ближнем к ним селе, куда частенько ходили не только они, а и сыновья, но чаще невестки Дюжена, откуда и дружинников-руссов привели, отставших от своей ватаги и заблудившихся в Новгородской земле. Благуша, Ячменёк и Дюжен привезли для мены игрушки, свистульки, а также шкурки двух куниц и четырёх белок чтобы за них получить репу и зерно, просо или жито. Как всегда они обратились к Тихораду, местному торговому человеку, степенному и не любопытному. И не ведали отшельники, что давно у Тихорада поджидает Благушу одна вещица… весточка от Ждана. Счастливая, со слезами радости в сияющих глазах Благуша взяла дар Доли26, она знала, что судьба пожалеет, смилостивится. И вот дошло до неё послание любимого мужа! На липовой дощечке нацарапаны черты и резы, которые означали вот что: ОТ ЖДАНА ТИХОРАДУ ДЛЯ ЖЕНЫ БЛАГУШИ ЖИВ ЗДОРОВ ПИШУ ИЗ ПСКОВА ИДЕМ СЛУЖИТЬ КНЯЗЮ КИЕВСКОМУ ВОЛОДИМЕРУ ИДЕМ ЧЕРЕЗ ЗЕМЛИ КРИВИЧЕЙ К СЕВЕРЯНАМ ПИШИ КАКО ВЫ ТАМО ЖИВЕТЕ ПИШИ В ЧЕРНИГОВ ВОЕВОДЕ ЧЕРНЫШУ ДЛЯ МУЖА ЖДАНА ПОКЛОН МАТИ И ЯГОДКЕ ТАКЖЕ ДЮЖЕНУ И ЯЧМЕНЬКУ

Ликованию Ячменька не было предела, вот возрадуется Мирослава и Ягодка! Прослезился на радости и Дюжен и, глядя на них, жена и дочка Тихорада, а сам он улыбался довольный доброй услугой.

– Не забудь ответ написать. Вот вам кусок бересты и писало, – сказал он.

Благуша, вытирая слёзы и счастливо улыбаясь, схватила бересту и писало и спешно, будто ей могли вскорости помешать. Она начертала, а умеющие читать эти резы и черты могли понять:

ВОЕВОДЕ ЧЫРНЫШУ ДЛЯ МУЖА ЖДАНА ОТ ЖЕНЫ БЛАГУШИ РАДЫ ЧТО ЖИВ ТЫ А ТО ИСТОСКОВАЛИСЬ НЕЗНАЮЧИ ГОРЕЗЛОСЧАСТИЕ НЕ ОБОШЛО НАС РОДИТЕЛЬ СОБИМЫСЛ УШЕЛ В ИРИЙСАД МАТЕ ГОРЮЕТ РАБОТОЙ ИЗНУРЯЕТ КРУЧИНУ ПРИТОМЛЯЕТ О ТЕБЕ СТРАДАЕТ ЯГОДКА ЗДОРОВА ПОРОЙ СКУЧАЕТ С НАМИ ЖИВУТ ДЮЖЕН И ЯЧМЕНЕК ПОМОГАЮТ ИЗРЯДНО ИГРУШКИ ЛЕПЯТ ПНИ ПОД ПАШНЮ КОРЧУЕМ СЕЯТЬ ХОТИМ ДОБРЫЙ ПОКЛОН ОТ ДЮЖЕНА И ЯЧМЕНЬКА ЖДЕМ ТЕБЯ СОКОЛА РОДИМОГО ПОКЛОН МИЛОМУ МУЖУ ДОБРОГО

ЗДОРОВЬЯ ОТ МАТИ

Каково облегчение для Мирославы! Жив, жив её сынок! А она сомневалась… Или ещё ждут его напасти? Что будет дальше? Что ему припасла Доля? Опасения за будущее Ждана теснили грудь, какая-то необъяснимая тихая обреченность поселилась в её душе.

Весна уже шелестела листвой. Птицы гомонили, суетились, на их попечении вечно голодные детки. Среди травы белели крохотные колокольчики на тоненьких стебельках, которые женщины и Ягодка собирали по утрам. И землянку наполнял изумительный запах, исходивший от пучков ландыша, подвешенных под потолком. Отвар этих нежных целебных цветков помогал при лихорадке, бессоннице, унимал раздражение, лечил больное сердце. По вечерам по просьбе Ягодки, Мирослава в который раз рассказывала легенду, которую слышала ещё от своей бабушки.