Читаем Шелест. Вторая книга стихов полностью

Шелест. Вторая книга стихов

Белоцветов Николай Николаевич [3(15).5.1892, Петербург — 12.5.1950, Мюльхайм, Германия] — поэт, переводчик, публицист, религиозный мыслитель. «Шелест», вышедший 1936 году, второй (и последний прижизненный) русскоязычный поэтический сборник в который, по мнению Ю.Иваска, «вошли лучшие его вещи». Музыкально-мелодический строй лирики Белоцветова отмечал Ю.Иваск: вошедшие в последний прижизненный сборник Белоцветова «Шелест» тексты «написаны одним дыханием. Каждое стих, состояло из одной непрерывной музыкальной фразы». В этой особенности стиховой мелодики Иваск видел отражение «блоковской музыки»; при этом Белоцветов освобождает ее «от всего земного, тяжелого, от всякого вообще фона. Многое в его творчестве может быть объяснено антропософскими медитациями. Существенней же, что он отвращается от всякой тяжести, как бытовой, так и духовной... Его поэзия действительно — чистое искусство. В этом его сила, но также и слабость: сила в чистоте тона, а слабость в том, что в слышимой им музыке было мало человеческого». Иваск также подчеркивает совершенство формального выражения мистических представлений у Белоцветова, находя в этом отношении параллели у Рильке и Мандельштама. Примечание: все стихи приведены в соответствие с современными нормами орфографии.

Николай Николаевич Белоцветов

Поэзия / Стихи и поэзия18+

Николай Белоцветов. Шелест. Вторая книга стихов (Рига, 1936)

«На незаконченной Твоей картине…»

На незаконченной Твоей картинеЯ лишь едва заметный робкий штрих,Простой мазок, одна из многих линий,Но Ты в трудах нуждаешься моих.Настанет день, когда я нужен будуДля Твоего огромного холста,И без меня не совершится чудо,И не обожествится красота.

«В ответ на призрачность надежд твоих…»

В ответ на призрачность надежд твоихНа неуверенность их робких крылий,Таких же трепетных, как венчик лилий,В ответ на солнечный, цветистый стих…В ответ на жалобу, на плач, в ответНа всю безоблачность твоих желаний,Таких же ласковых, как стадо ланейНа мирном пастбище ушедших лет…На твой заливчатый, счастливый бред,На отшумевшую в летах лишений,На отгремевшую в громах крушенийВ ответ на молодость, в ответ на свет…

«В то черное, страдальчески немое…»

В то черное, страдальчески немое,Играющее месяца серпом,Пугающее маревом и тьмою,Сверкающее в блеске голубом…Широкое, как рокоты органаВ готическом соборе, как хоралБожественного старца Себастьяна,Что в юности так часто я играл.О, если мне увидеть хоть во сне быТо кладбище расплавленных планет,То черное, рокочущее небо,Которого над нами больше нет!..

«Не стенающий в просторах…»

Не стенающий в просторахГолос ночи снеговой,Не дубравы вещий шорох,Не угрюмый ропот хвой,Не колосьев лепет страстныйНа груди ржаных полей,Не торжественно-прекрасныйЗвон монахов-тополей,Не прибой, не шторм, не грозы,Не шуршанье камыша, –Шелест горестной березыВозлюбила ты, душа.На твоих страницах сухоШелестит осенний стих,И суровый ветер ДухаПерелистывает их.

«Если бы можно было…»

Если бы можно былоПерелетев столетья,Перелетев могилы,В теле восстать ином.Как прилетают в клетиГолуби с вестью к милой,Как прибегают детиС песнями в отчий дом!

«Как блеклые стебли, колеблются мысли…»

Как блеклые стебли, колеблются мысли,Колеблются глуби, колеблются выси,Лениво колеблются бледные ветлы,Колеблются блики над заводью светлой,Под ветлами лебедь колеблется белый,Колеблются волны, колеблется тело,Колеблется всё, что покорно простору,И сердце твое заколеблется скоро.

«Я боюсь, что яблоневым цветом…»

Я боюсь, что яблоневым цветом,Сиротливой песенкой щегленка,А не летом, не румяным летом,Не осенней паутиной тонкой…Я боюсь, что яблоневым, сочным,Медоносным, розовым и свежим,В час, когда неотразимо неженЭтот мир в сияньи непорочном…Я боюсь, не осенью, не летом,А под всплеск весенних белых клавишПряным, сладким яблоневым цветомТы меня когда-нибудь отравишь.