Шелихов. Восхождение (СИ)

Поняв это, она провела языком по его щеке и слизнув струйку крови, медленно, так, чтобы он смог прочесть по губам, произнесла: «Ты будешь жить и станешь свидетелем его гибели!»

— Ну где ты, мой мальчик?! Твоя мамочка устала тебя ждать! — прокричала графиня. — Неужели мне придётся позабавиться сначала с этим ничтожеством? — отшвырнула она Филина в сторону.

Ник смотрел с площадки маяка вниз.

Из всей его группы поддержки, теплящиеся жизни он чувствовал только двоих, все остальные, были мертвы.

Пока он разбирался с источником, мачеха шикарно провела время: обзавелась личным демоном, стала сиреной и вдоволь напилась кровушки, причём в буквальном смысле, хотя раньше успешно пила и в переносном, но это по сути, не мешало ей испить ещё, и реальной.

— Да что вы с ней цацкаетесь! На этой бабе столько смертей, что от неё даже мокрого места оставлять не следует, камень на шею и вводу её!!!

— Я согласен, её действительно пора уничтожить. Но перед этим, следует допросить. Сия особа никогда не отличалась высоким интеллектуальным чутьём. А это означает, что слиться с демоном и так выстроить мелкие козни по собственному уразумению, она бы не смогла.

— Вот тут я готов поспорить, бабе мозги не нужны, у нее задача другая…

— Господа… Господа… Прошу вас… Остыньте! Валентина конечно безмерно виновна, я этого не отрицаю, но не забывайте, что в первую очередь, она графиня Шелихова, а не безродная девица. Она также является матерью младшего наследника. Нам не следует об этом забывать. Игнорируя её статус, мы обесцениваем сами себя.

— Принадлежность к роду, которого надо ещё доказать!!! — раздался удар кулаком по столу.

Семейный совет понемногу перерастал в обычную низкопробную свару и грозил закончиться потасовкой. Вон, дед уже засучивал рукава.

— Венену! — позвал Ник, духа-защитника.

— Только не говори мне, что у тебя нет на этот счёт никакого плана? Учти, сила не любит сомнения. Сомнения и сила, несовместимы! А во всём остальном, действуй сам как тебе твой разум подсказывает. Ты теперь юноша взрослый, самостоятельный… А я, пожалуй, займу место в первом ряду… — материализовав шезлонг, Венену с хрустом развернул его напротив стены, щелкнул пальцами, и на ней появился экран для проектора. — Господа, кто со мной? С меня мясо, фрукты, вино, и… выключите кто-нибудь, свет.

Отвлекшись от созерцания площади, Ник оглянулся назад: резко притихшие духи семьи рассаживались на местах, разливали вино по бокалам и делали ставки.

— Ты ещё здесь? Так, юноша… не портите нам вечер, — бросило божество, а остальные согласно закивали. — Нет, так дело не пойдёт… — по-доброму улыбнулся Венену и щелкнул пальцами.

Нутро всё сжалось, словно он прокатился вниз с водопада на маленькой одноместной лодке, а глазах кто-то выключил свет, когда же он снова обрёл возможность видеть, он стоял в центре площади, прямо напротив обнажённой мачехи.

Нда, и даже подзавис, нет, женщины постарше его не привлекали, да и жена отца — не тот субъект для вожделения, но посмотреть тут было на что: упругая грудь с торчащими сосками, ровный, не испорченный кубиками живот, округлые бёдра, да томный пронзительный взгляд, немудрено, что в своё время отца переклинило. Кожа же её, покрытая мелкими чешуйками, серебрилась, добавляя ей притягательности.

Заметив в глазах Ника проблески невольного вожделения, Валентина соблазнительно выгнулась и, приоткрыв ротик, вытянув вперёд руки, решила раз и навсегда покончить с ненавистным мальчишкой.

Низкий протяжный звук давил, хотелось сейчас же закончить эту бессмысленную возню, руки Ника помимо его воли начали тянуться к собственной шее.

Чувствуя сопротивление, графиня запела сильнее, а сбоку и со спины, образуя равный треугольник к ней присоединились ещё две человекоподобные твари, беря октавой выше и октавой ниже, расширяя диапазон звучания, подавляя всю волю Шелихова.

Закрыв глаза, Ник снова, как тогда в пустыне, увидел потоки силы, закрутил, завертел ими, образуя вокруг себя кокон из ветра, песнь сирен, что изводила его, стала тише. Тогда он запустил поток ветра вокруг графини и её приспешников, интерферировав звук, ветер направил его прямиком в демонов.

Не ожидав подлого удара от своих же сил, сирены обмякли и, покрывшись коркой льда, свалились первыми. Валентина боролась до последнего, её лицо, некогда излучавшее победную уверенность, исказилось гримасой боли, став мертвенно-серым, сосредоточенным, словно в одночасье на ее плечи упал огромный груз. Огромные капли пота катились по её лицу и замерзая за считанные секунды, превращались в ледышки.

Тяжело бороться самой с собой, со своей же обратившейся против тебя силой. Очередной порыв ветра не позволил сделать ей вдох, и графиня потеряла сознание, замерев заиндевевшим комочком на бетоне.

Убедившись, что сирены больше не представляют угрозы, Ник бросился к Филину.