Шелк и пар

Ханна быстро вернулась и помогла ей снять тяжелое платье. Одеваясь, Мина нет-нет да и впадала в задумчивость.

Гете мертв. От одной только этой мысли герцогиня ощутила укол вины и сожаления. В конце концов, Мина ведь его предупреждала. Что еще она могла предпринять?

«Изначально не поддаваться на уговоры королевы и не доставлять сообщений».

Королева Александра поймала ее в момент слабости. «Прошу вас, ваша светлость… Я буду век вам благодарна…»

И Мина сдалась, ибо прекрасно знала, что в жизни королевы едва ли было место развлечениям. Принц-консорт постарался, чтобы его хорошенькой человеческой женушке исправно доставляли желанную настойку опиума, и всяческими способами держал ее в покоях, взаперти от всего мира. Как распорядительница королевского гардероба Мина своими глазами наблюдала проявления его мелочной злобы. Ей не следовало идти на поводу жалости, и все же Мина позволила этому чувству взять верх над разумом.

Факт: придется сообщить королеве, что дорогой ее сердцу мужчина убит.

Мина грустно понурила плечи.

Хоть от записки избавилась, и то ладно. Гете мертв, принц-консорт будет с подозрением коситься на жену, но ему никак не узнать о содержании письма. Или о том, что его собственноручно доставляла Мина.

— Вот и все, мадам, — почтительно прошептала Ханна.

Очнувшись от своих мыслей, Мина увидела на себе узкий бархатный костюм. Он был такого глубокого оттенка синего, что казался черным, а на плечах блестели золотые эполеты. На вороте белела полоска кружева, и каждый слой юбок косого кроя обрамляла золотая кайма. Наряд отвечал самым последним веяниям моды, но никто не смотрел на него так, как владелица — в ее глазах это было оружие.

— Вернетесь ли вы после встречи на дневной сон, мадам? — поинтересовалась Ханна, когда принесла хозяйке шляпу и принялась закалывать волосы в пучок.

— Нет. — У нее было слишком много забот, чтобы позволить себе сон. К этому времени принцу-консорту уже должны доложить, что Гете мертв и неизвестная женщина стала тому свидетельницей. Кража дирижабля лишь привлечет ненужное внимание ко всей этой истории. Придется действовать быстро, чтобы ослабить подозрения принца-консорта, пока большая часть Эшелона отсыпается в дневные часы.

Но сначала Гоу.

В кабинете ее ждал мужчина в твидовом пиджаке и узких брюках. У гостя был настолько скромный и непритязательный вид, что так и тянуло отвести от него глаза. С таким лицом с любой толпой сольешься.

— Ваша светлость. — Он поклонился, пока Мина закрывала за собой дверь. — Чем могу служить?

Как человек, ведавший делами дома Казавиан, он служил еще при герцоге. Лишь после смерти отца Мина начала в полной мере понимать весь размах возможностей Гоу.

Однако все по порядку.

— У меня к вам поручение, — отозвалась она, не теряя времени на любезности.

— Я вас слушаю.

— Выясните все что можно о Лео Бэрронсе.

Тонкая бровь взметнулась вверх.

— О наследнике герцога Кейна?

— Да.

— Подробности профессиональной, финансовой или личной жизни? — уточнил Гоу.

— Все, — настояла она, слегка прищурившись. На мгновение ей почудилось призрачное прикосновение чужих губ, отвлекая от вопроса, который крутился у нее в голове весь путь домой: почему Бэрронс, едва высадившись с дирижабля из Санкт-Петербурга, так скоро очутился в Венецианских садах? Уж точно не из-за Мины.

— Но самое главное, — продолжила она, — я хочу знать его слабости.

***

Логово располагалось в самом сердце Уайтчепела: огромный дом из тяжелых кирпичей с прилагающимся к нему двором. В окнах на самом верху горел свет. На первом этаже хозяйничали пыль и паутина, деревянные полы так сильно скрипели, что с каждым шагом грозились рассыпаться под ногами. Однако наверху царил сверкающий рай: свет и тепло, запах воска, элегантная мебель повсюду и современные удобства вроде горячей воды.

Лишь самым приближенным разрешалось пройти дальше первого этажа. Не стоит, как считал Блейд, выставлять напоказ потенциальным врагам его хорошее положение.

Рассветные лучи проникли сквозь намытые окна небольшой прихожей, когда Блейд провел Лео внутрь. На кушетке перед камином спала молодая женщина. Блейд приблизился к ней. Ресницы затрепетали, и Онория медленно проснулась.

Она была в положении, и Лео в жизни не видел сестру с такими упитанными щеками и предплечьями. В последнюю пару его визитов она находилась в заточении.

Лео скрестил на груди руки и прислонился к дверному проему, кивнув в знак приветствия, когда попал под ее взгляд.

— Хорошо выглядишь.

Онория с трудом села.

— Ужас один, — отозвалась она. — Я опять заснула, поверить не могу. — Ее лицо смягчилось, когда она улыбнулась мужу. — Я ждала твоего возвращения.

Блейд пристроился рядом с ней на кушетке, защитным жестом приобняв за плечи. В стенах своего дома он частенько выходил за рамки приличия, и неважно, кто находился в гостях, один лишь Лео или вся его свита.

— Сказал ж те, не жди.

— А я сказала, что буду, — ответила Онория с ноткой упрямства в голосе.