Шелк

А может быть, кто-то притаился в темноте и терпеливо наблюдал за Жанной, гадая, что она будет делать.

Глава 2

– Что-нибудь еще?

Хозяйка магазина с любопытством уставилась на пальцы Жанны, мертвой хваткой вцепившиеся в ручку проволочной корзинки. Опустив глаза, Жанна заметила, что из-под рукава пальто торчит кружевная манжета ночной рубашки. Ночью было так холодно, что она натянула на себя всю одежду, какая только отыскалась в чемодане. На щеках вспыхнул румянец. Жанна потянула рукав вниз, но тщетно.

– Графит, – сказала она тоненьким тихим голоском и облизнула пересохшие губы. – Пожалуйста.

Жанна с мольбой посмотрела на женщину. Только бы та поняла, о чем идет речь! У нее не хватит духу повторить свою просьбу еще раз.

Хозяйка магазина наконец отвернулась л принялась рыться в плоской картонной коробке, стоявшей позади кассы. Там пылились жестянки с гуталином, янтарный кубик воска, расшитая кожаная подушечка, сплошь утыканная ржавыми булавками, пакетик с цветными мелками… У Жанны сжалось сердце. Но вот хозяйка с торжествующим видом вытащила маленький полосатый тюбик, на котором было написано: «Зебра. Для чистки каминов, печей и любых металлических изделий. Пусть все блестит!»

– Это вам подойдет?

Жанна молча кивнула, не в силах сказать ни слова. Она чувствовала, что женщина разглядывает ее, и этот любопытный взгляд давил, как тяжелый камень.

– В наши дни на такой товар спрос невелик. А вы небось тут рядом живете?

Жанну захлестнула волна страха.

– Да ладно, дорогуша, – подмигнула ей хозяйка. – У меня свои дела, у вас – свои.

Жанна поспешно расплатилась, высыпав на прилавок горсть монет, подхватила свои покупки и направилась к двери. Каждый ее мускул дрожал от напряжения. В висках бешено стучала кровь. Глаза хозяйки вонзились в спину, как иголки. Жанна едва сдерживала желание бросить на пол свертки и убежать – подальше от сверкающих ламп, кричащей пестроты товаров на полках и этой ужасной дружелюбной улыбки.

Выбравшись наконец на улицу, Жанна прислонилась к стене. Туман, застилавший глаза, постепенно рассеялся, и сердце стало биться спокойнее. Но отчаяние не отпускало ее. Она уже позабыла, как работает эта странная машина, именуемая человеком. Машина, которая кивает, улыбается и автоматически произносит слова. Надо попытаться вспомнить – непременно надо. Знать бы только, с чего начать.

– Не стоит слушать детскую болтовню, на малышей вообще лучше не обращать внимания.

Жанна вздрогнула, вдруг вспомнив свое детство. Как она любила лежать в ванне, в воде, слегка мутной от хлорки, и разглядывать собственное тело. Если долго не шевелиться, то кажется, будто оно исчезает. Но потом вода становилась холодной, Жанна начинала двигаться, и тело возвращалось к ней – точно такое же, как и прежде.

По запястью текло что-то мокрое и холодное. Крышечка коробки с творогом приоткрылась, и теперь оттуда сочилась прозрачная желтовато-белая жидкость. Голодный спазм скрутил желудок. О, если бы стать прозрачной… как стекло, как дым, и тонкой, как игла. Нет, лучше прозрачной, как шелк, и такой же легкой, чтобы плыть по воздуху, повинуясь дыханию ветра.

Сдобное, хрустящее печенье. Жанна и сейчас ощущала его вкус во рту. Печенье – лучший подарок, какой могла сделать ей мать. Надо потерпеть, пока печенье остынет. Но, только что вынутое из духовки, оно такое горячее и рассыпчатое! Жанна видела себя будто воочию: вот она стоит за дверью кухни и, обжигаясь, запихивает в рот лакомство… Она всегда оставалась голодной – сколько бы ни ела. Выходила из ванной еще более продрогшей, вставала из-за стола, чувствуя еще большую пустоту в желудке. Ей постоянно не хватало чего-то.

«Не надо. Пожалуйста, не надо». Жанна прижала к груди твердый кирпичик хлеба. Коричневая корочка хрустнула.

– Со мной все в порядке, – произнесла она вслух, как бы проверяя правильность своих слов. – Я одна.

И вот наконец Роуз-Элли. Запах сажи, старых кирпичей и одуванчиков. Это место похоже на сцену театра. Пыльные порванные декорации свисают клочьями. Актеры давно разошлись. Кругом тихо, ни души. Она летит к своему дому как на крыльях.

«В следующий раз, – подумала Жанна, – я дождусь темноты. В следующий раз…»

Подгоняемая внезапным страхом, она стремглав спустилась по лестнице, ведущей в подвал. Замка на двери нет. Любой может открыть ее, точно так же, как она сама сделала это вчера.

Но дверь была закрыта, и в маленьком коридорчике все оставалось по-прежнему. Впрочем, нет. Что-то изменилось в атмосфере дома. Снова коснувшись волосами притолоки, Жанна не испугалась. Ей было даже приятно. Дом протягивал руки, он дотрагивался до нее, как будто тоже хотел удостовериться, что все в порядке.

На этот раз, входя в комнату, Жанна заставила себя постучать. Не следует забывать, что она не имеет права здесь жить и в любую минуту дня и ночи это может обнаружиться. И все же, когда тесная каморка окутала Жанну тишиной и запахом старых обоев, ее пронзила острая радость, похожая на боль.