Шелковая тень любви (СИ)

— Слышала. Они громко в коридоре разговаривали. Эмоционально так. Вот эта девушка, — говорила соседка, указывая на фотографию Лены, — Жанне говорила, что та дура наивная, и ничего у нее не получится и надо было все делать так, как она говорила.

— Ясно. А вы в суде сможете подтвердить эти слова?

— Могу. А что, это как-то меняет дело? — удивилась женщина.

— Возможно. И еще один вопрос. У вас в подъезде живет женщина с пекинесом?

— Галина Павловна. Этажом выше. Только сейчас она у дочери, в Подмосковье, через пару дней должна вернуться, — все как на духу, выложила старушка.

— Возьмите, пожалуйста, номер моего телефона, и как только она приедет, дайте мне знать, хорошо? — попросила Рита.

— Хорошо, — согласилась соседка.

Рита уехала домой. Она позвонила Мейерхольду, и все честно ему рассказала. Конечно, он ее несколько пожурил за проявленную самодеятельность, но информацию признал более, чем ценной.

Когда в городе появилась «дама с собачкой», Рита узнала об этом первой и тут же сообщила адвокату. Она прекрасно понимала, что он лучше знает, что и как нужно спросить, чтобы прояснить ситуацию, поэтому доверилась профессионалу. И не зря. Он сумел разговорить женщину и выяснил, что она действительно видела уходящего Молотова и кричащую в окно в его адрес оскорбления Жанну. И даже больше! Она так же видела Лену. Только совсем в другое время. Оказывается, что после прогулки с собачкой, женщина пошла в магазин через дорогу за покупками. У подъезда она встретила Лену, но особо не заострила на ней внимание. Запомнилась она ей позже, когда пенсионерка возвращалась с покупками, а та чуть было не сшибла женщину, выбегая из подъезда. А на вопрос Мейерхольда, почему она раньше не сказала об этом полицейским, делающим опрос, честно сказала, что наутро уехала к дочери, на неделю, и вообще не знала, что тут произошло. Мейерхольду стало ясно, что на допрос нужно вызывать Лену и «колоть» ее по полной программе.

Тем не менее вначале Кирилловым были допрошены свидетельницы, на что ушло еще больше недели, а Молотов так и продолжал сидеть на нарах и хлебать казенные харчи. Только подробно расспросив обеих женщин, Кириллов, заручившись поддержкой начальства, решил вызвать на допрос и Лену.

Лена никак не могла понять, зачем ее вызвали, но для себя решила, что скорее всего для того, чтобы пролить свет на взаимоотношения Жанны и Молотова.

Однако, ей начали задавать вопросы о том, не возвращалась ли она к убитой в тот вечер после ухода Романа. Лена не могла понять к чему ведет Кириллов, и категорически заявляла, что уже днем улетела в Петербург.

— Как же вы улетели, если гражданка, живущая этажом выше убитой Агалямовой, видела вас, выбегающей из подъезда около восьми часов вечера?

— Может быть, она меня с кем-то перепутала?

— Да, нет, женщина утверждает, что это именно вы, чуть было не сбили ее с ног.

— Ну, а вы не думаете, что я действительно зашла к Жанне поговорить, после того, как она должна была встретиться с Молотовым? Я знала, что он неадекватен и хотела поддержать подругу, но когда я вошла, она была мертва. Я испугалась и убежала. Я думала Молотов и меня убьет, как свидетельницу, — строила умозаключения Лена.

— Но когда уходил гражданин Молотов, Жана оставалась еще жива. Поскольку есть свидетель, которая видела живую Агалямову, кричавшую в окно на уходящего Молотова.

— А-а! Я поняла! Молотов купил ее, да? Эту свидетельницу, да? — негодуя закричала Лена.

— Не надо мне здесь сцен устраивать! — жестко перебил девушку Кириллов.

— Вы что намерены меня задержать? Я протестую. На каких основаниях?

— Не горячитесь, никто вас пока не задерживает. Через три дня суд, и вы обязаны явиться на слушание в качестве свидетеля. А пока подпишите подписку о невыезде.

Лене ничего не оставалось, как подписать предложенную бумагу и ждать суда. Она изо всех сил старалась придумать правдоподобную историю ее появления в подъезде Жанны, но главное, она пыталась настаивать на том, что свидетельницу подкупил Молотов.

На девятнадцатое февраля назначили день суда. Рита переживала так, словно судили кого-то по-настоящему ей дорогого. Да, она не любила, а порой и ненавидела Молотова, но вовсе не желала ему участи заключенного. Сам же Молотов не спал всю ночь.

«Что будет завтра? Что будет, что будет? — усмехался Роман, — И так ясно, что — завтра из бизнесмена я превращусь в зека. Интересно, сколько мне дадут? Десять? Больше? Меньше? Вот шарада, так шарада. Мама… Милая мамочка, прости меня. Прости за все. Мне так стыдно перед тобой» — почему-то думалось Молотову, когда за решетками начало вставать солнце.

Рита сидела в зале, когда в специальную камеру ввели Романа. С него сняли наручники и он сел на скамейку. Вошел судья. Началось слушание. Когда перешли к опросу свидетелей защиты, Роман был удивлен и обрадован тому, что Мейерхольд и Рита все же сумели найти «даму с собачкой» — Чериченко. Но когда та заявила, что видела подругу Жанны после того, как от нее ушел Молотов, Роман несколько удивился.