Шелковые узы

Джонни коснулся ее бокала своим, и они выпили — Джонни быстро, а Невада потягивала мелкими глотками. Наблюдая за крошечной темноволосой красоткой, держащейся так, словно она никогда не пробовала шампанского, Джонни был слегка удивлен. Очевидно в этот вечер она выбрала роль невинной девушки. Возможно, она решила, что это ему понравится. И все еще под действием бурбона, он нашел смесь притворной невинности и явной чувственности весьма соблазнительной.

Замечательно, что свежесть, исходящая от этой миниатюрной куколки, казалась почти подлинной. Но, с улыбкой наблюдая за ней, будто впервые пробующей пенящееся вино, Джонни был доволен, что ее кажущаяся уязвимость, ее выражение целомудрия, не более чем хорошо сыгранная роль. Что ж, черт подери, он с удовольствием подыграет ей, будет вести себя с ней, как с приличной молодой леди, позволяющей ее единственному поклоннику вести ее к ложу. Нельзя отрицать ее соблазняющей чувственной красоты, и он не возражал против такой игры.

Впереди у них была целая ночь. Он примет участие в этом небольшом спектакле. Так даже интересней. Поднявшись, Джонни спросил разрешения у Невады снять пиджак — Конечно, Джонни, — согласилась Невада, счастливо улыбнувшись. Она зачарованно наблюдала, как он повел плечами, освобождаясь от пиджака, еще раз продемонстрировав внушительность своей фигуры. Когда он снял черный шелковый галстук и бросил на голубой бархатный стул, она просто вздохнула и сделала еще глоток шампанского.

Возвратившись к столу, Джонни чиркнул спичкой, зажег свечи и погасил газовую люстру. Комната погрузилась в мягкий романтичный полумрак.

— Так лучше? — спросил он, ласково взглянув на нее.

— Чудесно, — ответила Невада. Опустившись на стул, Джонни возразил ей:

— Не совсем.

— Почему?

— Ты слишком далеко.

Он слегка отодвинулся от стола:

— Иди сюда, любимая.

Невада почувствовала, как участился ее пульс. Быстро сделав большой глоток шампанского, она поднялась и обогнула стол. Когда она встала прямо перед Джонни, он улыбнулся, медленно обхватил руками ее тонкую талию и пальцы его рук сомкнулись. Усмехаясь, он медленно провел пальцами до маленького углубления ее пупка.

— Бог мой, ты такая крошка, — сказал Джонни, и его черные глаза зажглись желанием.

— Бог мой, зато ты — великан, — резко парировала Невада; ее природная дерзость увеличилась от выпитого шампанского.

Джонни это понравилось. Громко рассмеявшись, он притянул ее к себе, сильно обхватил руками и прижал лицо к мягкой, скрытой атласом груди. Глубоко вдохнув ее приятный аромат, он сказал:

— Я такой и есть, подружка.

Он поднял голову, смело поцеловал ее открытую выше мерцающего синего корсажа грудь, и Невада задрожала. Не отнимая теплых губ от этой полуобнаженной груди, он продолжал:

— Я не знаю. — Он слегка кивнул головой в сторону закрытой внутренней двери. — То, что я имею в виду, может быть невозможно для нас.

Ослабевшая от вина и близости мужчины, потрясенная пугающим жаром его губ, распространившимся по всему телу, Невада не имела представления, о чем он говорил. Но она была уверена, что для Джонни Роулетта и нее нет ничего невозможного. Так она и сказала, задыхаясь, с изумлением глядя на темную голову, прижавшуюся к ней.

— Мы сможем все, если постараемся.

Это вызвало у Джонни взрыв пьяного смеха. Еще раз поцеловав ее грудь, он поднял голову, осторожно усадил ее на левое колено и обвил длинными пальцами талию.

— Детка, я говорю о наших телах. Я вдвое больше тебя.

— Какая разница? — спросила Невада, совершенно сбитая с толку.

— Никакой. Ты права, никакой разницы, — сказал Джонни. — Я никогда не возражал против женщины в позиции сверху.

И он мгновенно представил эту крошечную черноволосую чаровницу в кровати, восхитительно обнаженную, верхом на нем.

— Забавно, но ты лидируешь с самого начала. Усмехаясь, он снял крошечный синий атласный бантик с темных кудрей Невады, пристально посмотрел на него и бросил на стол.

— Поцелуй меня, Невада.

Невада взглянула на Джонни. Сверху? Лидировала? О чем он, черт возьми? Он не говорил о своих чувствах, но его полные чувственные губы под аккуратными черными усами соблазняли ее. Она хотела поцеловать этого рослого красивого мужчину с первого момента, как увидела его. В конце концов, ее уже целовали раньше. Прошлой зимой ее поцеловал Джимми Бредфорд, молодой помощник, которого временно нанял отец, и прежде ее целовал сын плантатора, Гарри Дуглас, когда они с отцом доставили скаковых лошадей на плантацию Дугласов под Батон-Руж. Но и тот и другой сами целовали ее. Неужели Джонни Роулетт робеет? Может быть поэтому он попросил, чтобы она поцеловала его? Он казался таким смелым, таким уверенным в себе. Могло ли случиться, чтобы этот большой красивый человек не умел целоваться?

Растроганная, Невада глубоко вздохнула, запустила свои пальцы в густую шевелюру Джонни и прижала свои сомкнутые губы к его губам.

Глава 5