Шелковый дар (СИ)

Но над этим пусть сама трудится. Карин сделал еще шаг вперед: бить рыжего ему никто не запрещал, он ничего не нарушает.

Волот понял, что парень не шутит. И ударил первым, целясь снизу в челюсть: ему-то как раз и влетит за порчу врачевателя. Хотел быстро отключить парня и передать на попечение его охраны, но Карин легко уклонился, одним плавным движением, и уже стоял сбоку, по ходу отвесив противнику ощутимый подзатыльник. И ждал, наблюдая, как меняется выражение на заросшем лице. Волот оскалился, совсем как зверь, полностью обнажив клыки, один из которых был сколот, из-за чего Карин, замешкавшись, уставился на его рот. Пожелтевшие зубы и отсутствие части одного из них заставили его вспомнить осколок, который он когда-то вытащил из тела Гойко.

— Да не может быть… — выдохнул он, более внимательно приглядываясь к цвету волос. И свалился на камни, больно ударившись спиной, не углядев подкравшегося со спины третьего охранника, который захлестнул его ноги ремнем и с силой рванул в сторону. Над Карином склонился Волот, посмеиваясь.

Лекарь быстро перекатился со спины на четвереньки, поднял голову и все же получил свой удар, отключивший сознание в один момент.

— Уберите его, — тут же распорядился рыжий, опасаясь, как бы не вышла Сулена в разгар их возни. — Пусть отоспится.

Очнулся Карин среди ночи, рывком вскочил с кровати и застонал, когда голова взорвалась болью. Волот — первая мысль была о нем. Рыжий Волот с обломанным клыком, который преследовал его и Тайю. Только ли в облике человека он это делал либо тот огромный пес — его вторая сущность? Припомнил больную лапу пса в лесу, и как перед этим повредил ногу рыжему в драке. И разрезанную челюсть, после чего кузнецкого брата очень долго не было видно на улице. И человек, и оборотень открыли какую-то безумную охоту на Тайю, что вводило Карина в ступор — чем она могла им так насолить?

Очень осторожно, поняв, что он уже в своей тюрьме и никуда не уйдет до утра, хоть руки сломает об дверь, сел обратно, глубоко дыша. Попытался мысленно осмотреть себя сам, но под черепом трещало так, что каждый удар пульса отзывался во всем теле, заставляя сжиматься. И тошнило. А еще вернулась память, полностью.

Все те прорехи, которые он никак не мог заполнить и сложить цельную картину, вдруг исчезли, и Карин с ужасом уставился на догоравшие поленья в печи, едва осознал это.

Его не готовили к семье и продолжению рода, его путь был другим — целительство и служение богам.

«Ну и что же мне теперь делать??»

До самого утра сидел, обхватив голову руками, и думал. Несмотря на жуткую боль в затылке, на подползающий к горлу желудок то ли от голода, то ли от чужого кулака, на то, что хотелось выть волком, он думал о том, как ему поступить. Мысль, которая никогда не приходила ему в голову, пока жил с отцом. Никто его не запирал, никто не запрещал дружить с девушками. Но в то время он четко понимал свой путь и возражений не было, все устраивало: приносить пользу, нести исцеление, утешать несчастных — он был убежден, что это и есть счастье. А еще мог бы обойти весь свет, как и хотел.

Но стоило чужим взглядам и установкам исчезнуть из памяти, как начали формироваться собственные желания, совсем отличные от тех, что внушал отец. Сердце захотело биться рядом только с одной девушкой, и все мысли были только о ней. И весь свет стал не нужен, хватило бы одной избы, где они смогли бы жить вместе.

Как только появилась утренняя старуха, Карин вскочил на ноги.

— Отведи меня к хозяйке.

— Не положено, — ровно ответила старуха. — Положено есть и работать.

За целый день с Тайей может произойти что угодно. Карин отодвинул женщину с дороги и сам направился к дому. Перед ним возникли охранники.

— С дороги! — с угрозой сказал Карин, начиная развязывать пояс на своей длинной тунике, снять ее, чтобы не мешалась в драке. — Я все равно туда войду! Сейчас или часом позже, когда вы будете валяться на земле…

Дверь в дом открылась и слуга окликнул лекаря, приглашая зайти в дом. Только после этого охранники отступили, убрали руки за спины и замерли. Карин, не раздумывая, взбежал по лестнице к двери.

— Ты обещала! — крикнул он в полумрак. — Ты обещала же! Так почему…

— Не кричи, — голос прозвучал у самого плеча и Карин вздрогнул от неожиданности. — Она уйдет в лес, как я и сказала. Откуда уйдет — об этом уговора не было, не так ли?

Сулена обошла лекаря и встала перед ним — в летящем темно-зеленом платье, с распущенными волосами, обнимающими ее словно облако, была похожа на лесную фантазию. Но ее красота душила, стоять рядом было невыносимо, до рези в глазах.

Ведьма резко шагнула вперед и всмотрелась в лицо отшатнувшегося лекаря.

— Что у тебя с глазом?

— Ничего, — Карин потер левый глаз и поднял голову, щурясь от огонька свечи за ее спиной. — Волот здесь. Он — один из твоих зверей, оборотень? Он привел сюда Тайю?