Шелковый путь. Записки военного разведчика

Сереженька, милый, добрый день!

Ты очень дорогой для меня человек, поверь. Думаю о тебе ежедневно. В конце последнего коротенького письма – «до скорой встречи». Я очень жду ее, родной мой человек!!! Скорее бы.

С нежностью, тревогой вчитываюсь в твои стихи: они поэтичны и уже носят отпечаток горестных раздумий…

Вчитываюсь вновь и вновь (все твои письма храню). Милый Сереженька, дорогой мой человек, несмотря на трудность твоей жизни, пишу я редко, реже, чем позволяют приличия. Мои раскаяния и известные тебе объяснения отнюдь не оправдывают меня. Но это не равнодушие, не безразличие, поверь, Сережа.

Большая нагрузка по-прежнему тяготит меня. Первого июня два моих восьмых класса будут сдавать экзамены, и я уже живу этими событиями, вернее подготовкой к ним и боязнью за результаты.

Моя жизнь, Сережа, – моя работа. Люблю ребят, борюсь, ругаюсь (увы!)… Юрка еще мал, много времени ему уделяю. Бабушка требует внимания, неустроенный дом…

Знаешь, но настроение не отчаянное – весеннее, радостное, приподнятое. Весна! Дождички и солнце съедают последний снег, пока лужи, весенняя грязь кругом. Но небо! Высокое, чистое, голубое, нежное, словно весна с неба начинается.

А у вас? Представляю тебя усталым, Сереж. У тебя должны быть другие глаза, когда вернешься. В них – известное тебе одному, ни для кого. Так что приедет ко мне другой Сережа. Я очень жду. До свидания. Я жду его.

Верная Галина Ивановна

В Женеве начались международные переговоры по Афганистану. Это внушает надежду на скорые изменения. Да, появляется надежда. Но в реальность каких-либо изменений никто серьезно не верит. Тем более скорых изменений.

А пока приходится отправлять в баграмский инфекционный госпиталь командира третьего взвода Витю Левшика. С гепатитом. Уже вторым. После первого его перевели к нам. На должность с меньшим объемом физических нагрузок. Витя – капитан. Поляк. До недавнего прошлого – командир восьмой роты. Но батальон его стоит под Джелалабадом. Там субтропический климат. После желтухи не самое лучшее место. У нас под Баграмом, особенно на Тотахане, настоящий курорт. Тем не менее курорт оказался бессилен. Витя подхватил второй гепатит. Но после второй желтухи его, скорее всего, отправят на военно-врачебную комиссию. И переведут в Союз. В Прибалтийский военный округ. Так мы думали.

Мы ошибались. После госпиталя Витя уедет в отпуск по болезни. Переболеет в отпуске третьим гепатитом. Вернется в Афганистан дожидаться документов, необходимых для увольнения с действительной военной службы по болезни. И еще через месяц умрет в баграмском инфекционном госпитале от рецидива. Не прослужив в Афгане и года. Но все это будет еще впереди.

В моем блокноте появляются новые строчки:

Чужой закат горел над перевалом. Чужие камни впитывали кровь. Мы были далеко и все же рядом От синевы заоблачных высот. С них падал снег. Не тая на ресницах Моих друзей. Он заносил следы. И вы простите: это просто иней Запорошил мои виски.

Через неделю меня вызвали в штаб батальона. С вещами. Это было что-то новенькое. Комбат приказал прибыть в кабульский Теплый Стан. С ЦБУ (центра боевого управления) 181-го полка связаться с начальником штаба армии генералом Грековым. Доложить о прибытии. Дальше я поступаю в его распоряжение. Мне сообщили позывные штаба армии и начальника штаба. И пожелали доброй охоты. У нас в племени так желают удачи. Доброй охоты на новом пути.