Шэмани (СИ)

Время до вечера пролетело с одной стороны стремительно, а с другой так мучительно медленно. Я думала, что оказавшись дома снова буду вспоминать семью, боялась, что мне не даст покоя мысль о смерти родителей, что нутро затопит вина перед Ави. Но ничего этого не было. Кукла выгорела. Разум погрузился в подобие транса. Словно завороженная, я проследила за тем, как солнце опустилось за горные вершины, и поднялась с кресла. Отнесла одеяло в спальню, а тарелку от десерта на кухню, и спустилась в подвал. Тут было папино наследство. В полутёмном помещении глаза отдыхали. И сразу же выхватывали многочисленные крючки на обитой белым деревом стене. И на каждом висел ключ. Большие, маленькие, простые, вычурные, самые разные. Одни открывали только одну дверь, другие множество. Мессир так и не узнал, что основная сила моего отца не только в том, что он может ходить куда угодно, но и в том, что он может открыть этот путь кому захочет. Этот секрет папа мне не успел доверить, а я не выдала хозяину. И лишь спустя годы, когда почти сломленная первыми заданиями, первыми потухшими глазами, нашла путь домой, и пришла сюда, обрела это знание и наследство.

Именно это заставило меня научиться если не сопротивляться Мессиру, то хотя бы прятать свои маленькие секреты. Я никогда не брала с собой ключи, никогда не позволяла ему увидеть, что могу ещё что-то, кроме того, что он уже знал. Правда на заданиях приходилось пользоваться умениями, так как установки требовали полной отдачи. Но хозяин редко ходил со мной. Лишь, когда хотел чего-то от жертвы. Как от Жуарэ Моньи.

Пальцы пробежались по холодному металу, перебирая ключи. Почти все они прошли через папины руки. И лишь немногие я вырезала сама. Жаль, что стать таким же мастером, как скользящий Крэй, мне не суждено. Я не хочу, чтобы его искусство служило смерти.

Сейчас мне нужен лишь один. Его я закончила совсем недавно, использовав одну из папиных заготовок. Нашла её в его рабочем столе в деревянной шкатулке и не смогла удержаться. Словно что-то заставило меня взять кусочек метала в руки, а потом потянуться к инструментам. Точно так же я чувствовала, что сейчас нужен именно этот ключ. Только в него я смогу вплести слепок той сущности, к которой стремилась открыть дверь

Глава 3

Самое главное я уже взяла, но нужно ещё захватить оружие. Бой демону я дать обязана. Другого установки не позволят. Отцовская катана висит тут же. Снимаю аккуратно со стены, дрожащими пальцами провожу по ножнам и слегка обнажаю лезвие. Собственные глаза в отражении кажутся чужими, настолько пусты в этот момент. Задвигаю меч обратно и быстрым шагом покидаю подвал, не в силах даже смотреть по сторонам.

В спальне переодеваюсь в чёрный костюм, который держу для таких заданий. Эластичная ткань, напитанная магией, призвана беречь бесценную куклу-убийцу Мессира от случайных травм, привычно обтягивает тело, не сковывая движений. Хотя и мою кожу тоже весьма проблематично продырявить. Дрессировали меня действительно хорошо. Туго переплетаю волосы и закидываю меч за спину. Если не вернусь, он попадёт в достойные руки.

Напоследок беру со стола ключ и уже не оглядываясь иду к двери. Она давно закрыта. Она ждёт. Сколько шагов было сделано через этот порог, не сосчитать. Не сдержавшись, кладу руку на деревянное полотно и по телу пробегает волна тепла. Я любила этот дом. Он помнит моё счастье. Прощай.

Вставляю ключ в замочную скважину, он входит, как влитой, напитанный моей магией. А я тянусь сознанием к мужчине, который лишил меня самообладания, мужчине которого я хочу так же сильно, как боюсь и сейчас готова была признать это. Сейчас нет места лжи. Я вплетаю слепок его ауры в этот ключ, делая пути к Никодию для себя открытыми. Сейчас я чувствую его, почти вижу в большом красивом доме. Там есть ещё одно существо, родственное ему. Мозг почти взрывается от боли, так сильно давит сейчас на меня приказ хозяина. Я должна убить. Поворачиваю ключ и, после оглушительного щелчка, переступаю порог. Заученным до автоматизма движением, вынимаю его из замка и зажимаю в кулаке до кровавых борозд на коже. Я опоздала. Демон ушёл.

Она спит. Маленькое тельце девочки почти незаметно на белоснежных подушках под красивым одеялом, на которое кто-то будто-бы высыпал ворох маргариток. На прикроватном столике горит ночник, укутывая мягким светом кроху, золотя пухлые щёчки и тёмные локоны. Меня колотит внутри, душа воет и сгорает заживо, а ноги сами несут к кровати. Каждый шаг становится новым клинком в моём сердце. Но остановится не могу. Всеми силами своего разума сопротивляюсь контролю, сознание мутнееет от волн обжигающей боли, а ладонь тянется к рукояти катаны. Лезвие шипящей змеёй покидает ножны и замирает в дрожащих руках

И тут случается то, что почти уничтожает меня. Кроха тихо вздыхает, поворачивается ко мне лицом и открывает глаза цвета горького шоколада. Сонно моргает, сводит маленькие бровки и шепчет удивлённо.

— Привет.