Шемячичъ

Остальные, перестав жевать, уставились на князя. И без слов было понятно, что перспектива вставать из-за стола, усаживаться на уставших лошадей, никого из них не радовала.

— Зачем на ночь… — с полвзгляда оценив обстановку, отозвался Василий Иванович. — Переночуем тут. Дадим отдых и себе, и коням. А вот с утречка, по холодку, по росе и тронемся…

Все рыльские вои оживились, поддакивающе закивали кудластыми головами:

— По холодку да по росе — оно, конечно…

— А коней ночью не сведут? — насторожился кто-то из поживших на белом свете и немало повидавших рыльских бояр. — Земля-то чужая… Всяко случиться может… Не дай Бог, лихие люди пошаливают…

— Разузнай, — коротко приказал Яношу Василий Иванович.

Кислинский опять что-то быстро-быстро залепетал трактирщику. Тот слушал в пол-уха, отрицательно тряс курчавой головой, но при этом раза два исподтишка воровато зыркнул на князя и его сопровождающих быстрым черным глазом.

— Заверяет, что лихих людей в округе нет, — пояснил Януш после недолгих переговоров с владельцем трактира и постоялого двора. — Но я бы ему не очень доверял. Кажется, лишний злотый на нас заработать хочет, коли останемся ночевать…

— Что-то и мне его рожа не очень-то нравится, — выслушав Януша, поделился сомнениями с ближайшими дружинниками рыльский князь-наместник. — Больно на цыганскую да на разбойничью смахивает. И на поляка что-то мало похож трактирщик-то…

— Так он и не поляк, — тут же пояснил Януш. — Крещеный еврей. Выкрест. Они, евреи-выкресты, ныне всю Польшу по торговому делу к своим рукам прибрали… Куда ни плюнь, обязательно в них попадешь. Уж такие расторопные, такие расторопные, что ни нам, полякам, ни вам, русским, чета… В воду войдут и сухими выйдут.

— Тогда тем паче ухо востро держать надобно, — обеспокоился Василий Иванович и приказал младшим гридням Фомше да Прошке всю ночь быть у коновязи и за конями присмотреть. — Лето на дворе, не замерзнете… Да спать не вздумайте, — предостерег от дурости, — шкуру спущу.

Те заверили, что за всю ночь глаз не сомкнут, но при этом так вожделенчески поглядывали на служанок, что князь пригрозил:

— Чтобы о бабах да блуде и думать не смели. Башкой за сохранность коней отвечаете.

2

Давно подмечено, что человек полагает, а Бог располагает. Отбыть в путь по утренней свежести рыльскому князю и его сопровождающим не удалось. Как ни опасался Василий Иванович, как ни берегся, но пару коней кто-то ночью с постоялого двора, ворота которого оказались запертыми, свел. Сторожа — Фомша да Прошка спали же, как убитые. От них за версту брагой разило.

— Перепились, сволочи, проспали, — зло саданул сапогом под бока горе-сторожей князь-наместник.

Но те только недовольно чмокали губами да слюни пускали пузырями. Тогда Василий Иванович за грудки Януша:

— Ты привел. С тебя и спрос будет…

— Почему с меня? — завертелся ужом Януш. — С хозяина постоялого двора, с трактирщика спрос. Он позволил обидеть гостей… если не сам руку приложил.

— Так тащите сюда чертова трактирщика, — отпустив толмача, топнул в гневе ногой рыльский наместник. — Да поживее!

Бояре и вои толпой рванули за хозяином постоялого двора и трактира. Януш — впереди всех, спешил оправдаться. Притащили, награждая тумаками, забыв, что они не у себя в Рыльске, а в чужом граде, в чужой земле, где со своими уставами и ходу-то нет.

— Вот! — передали князю.

Тот с разворота сразу кулаком в ухо:

— Где кони, прохвост?

— Какие кони? — упал на колени трактирщик, вспомнив враз русскую речь.

— Наши! — дал пинка ему Василий Иванович, чтобы стал понятливее.

— А разве ваши не все на месте? — ожег черным глазом русских бояр и воев трактирщик.

— Не все. Двух коней нет, — стал успокаиваться князь, перестав пинать негодяя.

— Пан, возможно, шутит? — встал с карачек трактирщик. — Или хочет за счет бедного Иосифа Кактуся двумя новыми конями разжиться?.. Ведь все ваши кони целы, Маткой Боской клянусь!

— Как целы? — опешил от такой наглости Василий Иванович.

— Целы, — видя, как вокруг собираются заспанные челядинцы, осмелел хозяин постоялого двора. — Кого угодно спросите — целы. Любой вам скажет, что сколько вчера у вас коней было, столько и нынче имеется. Верно? — обратился он к своим слугам.

— Да! Да! Верно! — согласно закивав кудластыми головами, весенним вороньем загалдели те.

— Они это, — указал трактирщик пальцем на слуг, — и под присягой на королевском суде подтвердят. А ты, пан москаль, не дерись, а то враз стражу кликну — и окажешься в королевском замке. Причем под замком, — хищно ощерился он желтыми, как у старого жеребца, зубами.

— Да я тебя… — побелев от злости, потянулся рыльский князь-наместник дланью за саблей.

— Эй, слуги! — заорал прохвост. — Немедля стражу зовите. Убивают! Грабят!

Кто-то из слуг тут же метнулся на улицу, громко крича что-то по-польски. Другие схватились за колы и невесть откуда взявшиеся оглобли. Рыльские бояре и вои тоже столбами не стояли — потянулись за саблями. Дело грозило нешуточным оборотом.