Шемячичъ

— К тому же ни среди музейных шедевров, ни среди похищенных у частных лиц, если не принимать во внимание родителей, у которых Зацепин их позаимствовал, колье и диадема не значатся, — с жаром продолжал розыскник. Но тут же, остывая, дополнил: — Родители, проживающие в Шемякино, подтвердили, что по преданию вещи эти были подарены в незапамятные времена их далекой прабабке по женской линии рыльским князем Василием Шемячичем. И теперь они передаются в семье в качестве семейной реликвии по женской линии. Так что колье и диадема — это имущество матери Зацепина. Писать на сына заявление о краже этих раритетов ни мать, ни отец, естественно, не стали. Хоть и негодяй, да кровь-то родная, — пояснил сыщик. Ни одна мать на сына заяву не напишет. Пришлось следователю эти цацки обвиняемому вернуть. Точнее, его родителям.

— А более подробно об их происхождении ничего не удалось раскопать? Ну, там… как к князю попали? Или как и при каких обстоятельствах князь их подарил? А главное, кому: любовнице, наложнице, боярышне, дворянке или крестьянке? И каким образом из Рыльска, где княжил Василий Иванович, вещи эти попали в селение Шемякино? — горячился сочинитель.

Уж очень сильно им владело желание хоть что-нибудь разузнать о тайных путях следования старинных изделий из Рыльска или Новгорода-Северского в Курск. Он не обладал академическими знаниями средневековой истории края, но все же знал, что Рыльский удел и Рыльское княжество Курск и Курское Посеймье в себя не включали. Обнаружься эти вещи, допустим, в Рыльске или в Новгороде-Северском, тогда понятно: могли потеряться, быть закопаны хозяйкой в землю при опасности — время-то было тревожное, — а потом отыскаться в качестве клада. Но и при таком раскладе, если их обладатель или обладательница были знатного рода, то как очутились за десятки верст от удельных градов?.. Если из бедного сословия, то тоже встает десяток всевозможных вопросов, упирающихся в село Шемякино… И вообще какая связь между рыльским князем Василием Ивановичем и селом Шемякиным?.. Вопросы, вопросы…

— Подробностей никаких. Известно то же самое, что и раньше: подарок князя Василия Ивановича Шемячича кому-то из далеких предков… А кто эти предки, и за какие заслуги им такая честь — по-прежнему тайна тайн, — легонько похлопал по столу ладонью Письменов. — Такие, брат, дела.

— А почему не сбыл их какому-нибудь барыге? Ведь наркоша и в деньгах нужду испытывал?

— Говорил, что сам удивляется, — призадумался опер. — Несколько раз порывался продать. Даже с собой на рынок брал, к ломбардам подходил… Но все как-то не мог… Что-то удерживало. Мистика какая-то…

— Да, мистика, — согласился сочинитель. — Наркоман — и вдруг не смог сбыть вещи на дозу… Поразительно! Впрочем, бес с ним. Ты лучше на последний вопрос ответь: правда ли, что Дремов собрался увольняться?

— Откуда «дровишки»? — насторожился опер, впрочем, пряча настороженность за игрой слов.

— Из лесу вестимо, — в тон ему отшутился сочинитель, не желая раскрывать источник.

— Чего не знаю, того не знаю, — уклонился от прямого ответа сыщик. — В слухи не верю, рапорта об отставке не видел. Знаю, что в настоящее время он будоражит своим присутствием берега южных морей. Отдыхает.

— Что ж, спасибо, — поблагодарил оперативника сочинитель. — И извини за то, что оторвал от работы.

— Да ладно, — отмахнулся Письменов. — Как говорится, работа не волк, в лес не убежит…

— И не вол, с голоду не подохнет, — подмигнул ветеран, направляясь к дверям. — До свиданья.

— Тебе тоже не хворать, — склонился оперативник над бумагами. — Заходи, если что…

— Постараюсь, — шагнул за порог кабинета докучливый посетитель.

Улица встретила задумчивого сочинителя привычным глуховатым городским шумом: гудели моторы, шуршали шины, шаркали ногами пешеходы, где-то вдалеке постукивали по рельсам колеса трамвая.

«Надо в истории села Шемякино покопаться, — осторожно переступая через рытвины и колдобины огололеденного тротуара, сутулясь из-за постоянного рассматривания пути под ногами, размышлял он, продвигаясь к дому. — Может быть, там следы какие отыщутся… или подсказки… Неплохо было бы и в Рыльск съездить, со специалистами тамошнего краеведческого музея переговорить…»

Глава шестая

Рыльск. Дела ратные да скорбные. Конец XV века

1

Весной 1482 года от Рождества Христова в Рыльск из степного Крыма возвратился поверенный князя шляхтич Кислинский. Прибыл усталый, отощавший, отрепавшийся и… загоревший под жарким южным солнцем.