Шемяка (СИ)

Соединяем всю эту хрень, добавляем конопляное масло и получается сущая вундервафля!!! Вот тебе и козырь супротив московских. Да и не только московских!

Вот так нежданно-негаданно, я заново изобрел греческий огонь.

И первым делом после того ушли купцы, велел звать пред мои ясные очи всех городских горшечников...

Глава 9

— Давай...

Один из отроков окатил из кадки водой длиннорукого жердяя в нагольном полушубке и треухе, а второй поднес факел к плотно обмотанному паклей глиняному горшку, висевшему на ременной петле. Детина хекнул, резво разбежался и метнул сей горшок палкой с крючком на конце.

Прочертив огненную дугу по воздуху горшок саданулся об стоявший в сотне метров от нас сарайчик, моментально превратившийся в пышущий пламенем вулкан.

— Ебать!!! — единодушно отреагировали зрители. — Ай лихо!

Я довольно улыбнулся. Работает, мать его так! Работает!

Сварганить огненную смесь получилось почти сразу, хотя со скипидаром и канифолью пришлось повозиться — ну не химик я не разу. Возился полтора месяца, но смесь вышла на загляденье: вспыхивала моментально, горела бодро, а тушилась очень хреново. Со средствами доставки ломал голову недолго — в арсенале Костромы нашлось несколько древних разборных требушетов, но я вопрос решил совсем по-другому. Глиняные горшки — просто, дешево и быстро. А для того чтобы метнуть подальше, вспомнил приблуду из своего детства, с помощью которой мы закидывали снасти в море. Длинная гибкая палка с гвоздем на конце, на нее вешается грузило на петле. Разбегаешься, мотыльнул палкой, палка работает как рычаг, благодаря чему груз летит далеко и точно. Гораздо дальше чем рукой забросить.

На испытаниях метательной конструкции некоторые ухари забрасывали горшки едва ли не сто метров. А если метать со стен, с высоты? А теперь представьте, как на атакующую конницу посыплется огненный дождь с неба?

А поливаем исполнителя водой ради формального бережения и его пущего успокоения. Водой-то смесь не очень тушится.

Кто молодец? Я молодец! Теперь еще отработать тактику применения, обучить людей, да изготовить адской смеси побольше — и все — Кострому так просто взять не получится, пусть Васька пригонит сюда хоть все свою рать. А в том, что он пригонит я не сомневался — вести приходили неутешительные — Василий уже объявил сбор войска, а его пострадавшие от нашего грабежа бояре наперебой рвались образцово-показательно наказать нас, дабы неповадно было охальникам. Предстоящая экспедиция почему-то казалась им легкой прогулкой.

— Твою же кобылу... — машинально ругнулся я, но взял себя в руки, приказал продолжить учебные метанья, а сам с ближниками поворотил в город.

Ну все не так. Мне эта смута на Руси словно серпом по бубенцам.

— Батюшка... — на воротах стражники согнулись в низких поклонах.

Я проигнорировал приветствие и поворотил в учебный лагерь, где гоняли в хвост и гриву новобранцев. Вдобавок к рекрутам из Москвы, удалось сманить к себе еще три десятка костромских. И теперь из них ускоренными темпами делали справных воев. Процессом руководил брабантский наемник и надо сказать, что учил на совесть — даже Вакула его хвалил — новики едва добирались до полатей в казарме, так сразу падали как убитые. Но не роптали — кормили их как на убой, да и политпросвет работа была поставлена на загляденье. Не хочешь корячиться над сохой на боярина и жить впроголодь всю жизнь? Значит тебе одна дорога — в княжьи ратники. Кормят добротно, а покажешь себя — милости и трофеи не заставят себя ждать.

Всех новеньких экипировали в трофейное снаряжение, собранное и награбленное до взятия Костромы. Теперь у каждого была добрая кольчуга, шлем, щит, сабля или топор, но на этом мои запасы почти закончились. Еще десяток рекрутов максимум можно снарядить, дальше только в тягиляи рядить. Хорошо хоть два десятка арбалетов собрать успели, да сотню пик.

— Сука... — снова ругнулся я. — И где брать? Ладно, еще два десятка комплектов костромские кузнецы спроворят и еще столько же обещали купцы привезти. Но все равно мало!!! Хорошо, что лошадок добрых пригнали изрядно от татаровей.

Постоял, поглядел как новобранцы ладят переносные рогатки и учатся перестраиваться, кинул Иоганну и поехал к себе в терем.

Вошел, сбросил шубу с рукавицами на пол, положил ладони отогревать на печь, с наслаждением вдохнул дух от свежей выпечки и сразу от души отлегло слегка. Всю жизнь был непоседой, а к старости полюбил домашний уют. Сейчас-то я почитай вьюнош, но привычки никуда не делись.

— Ждала тебя! — Зарина налетела и горячо прильнула ко мне. — Кормить буду, сама готовила!

Я с удовольствием чмокнул ее в щеку. Она последнее время не сопровождала меня по своему обыкновению и оставалась дома — ссылавшись на недомогание. Но я особо не удивлялся, женский организм он такой, загадочный.

Но только сел за стол, черпанул ложкой ушицы из стерлядок, как брякнула дверь и вбежал всполошенный отрок:

— Княже! Гонцы к тебе из Вятки!

— Зови...

— Исполать тебе, княже! — сын Миная низко поклонился мне. — Вели молвить, весть привез!

— Молви.