Нет. Это не так. У нее борьба, и она
Она- жизнь, а я - смерть.
Прескотт Берлингтон-Смит — это все, кем я хочу быть. Шторм выходит из дерьмовой ситуации со скоростью света, не оглядываясь назад, чтобы бросить взгляд на жертвы своих действий.
Как себя чувствовала ее киска? Хорошо. Как я помню других кисок, которых я доводил до изумления. Плотная и теплая, как пушистое одеяло, укол героина для дрожащего наркомана. Но ничего особенного. Она не блестит. Она не извергает стодолларовые купюры и не принесет мир во всем мире. Она ничем не отличается от последней безымянной цыпочки, которую я трахал много лет назад. И все же, она единственная женщина, которая меня возбуждает. Единственная.
Я ненавижу ее.
Я хочу ее.
Мне нужно забыть ее.
Эта дурацкая песня «Pixies» продолжает играть у меня в голове, даже после того, как я ее выключил, на повторе, пока я катаюсь в постели.
***
На следующий день я прибываю в особняк миссис Х. Блэкхок. Я боюсь, что она будет там, но все же подчиняюсь ее безумию. Как только я вхожу в ее дом, я исчезаю в ванной и переодеваюсь в плавки. Ее любимая пара. Она купила их мне в подарок на Пасху. Обычно оставляет большие чаевые, когда я их надеваю.
Я думал всю ночь, и наконец придумал план.
Я собираюсь быстро заработать, отпустить ее и сбежать сам, при этом держась от нее на расстоянии.
Я спасу ей жизнь, но буду держать ее подальше от своей.
Мне нужно убраться к черту отсюда. Если это означает скомпрометировать мое достоинство, пусть будет так. В любом случае, это не стоило выеденного яйца. Арийское Братство преследует меня. Годфри либо выпустил их, либо был недостаточно силен, чтобы удержать их от меня. И даже если он способен удержать мою задницу на плаву, как только он услышит, что я трахнул Прескотт с такой яростью, что сдвинул чертову гору, я пересплю с рыбами. А Прескотт. . .она сказала бы ему в мгновение ока. Если она пойдет ко дну, она чертовски убедится, что я пойду с ней. У меня нет иллюзий, почему она меня трахнула. Она хотела, чтобы я помог ей. Угадайте, что? Я трахнул свой путь прямо в ее план.
— О, Нейт! — Миссис Хэтэуэй мчится со второго этажа в фойе, ее бледно-голубая куколка свободно обвивает ее фигуру. — Тахо был великолепен! Я не могла перестать думать о том, как бы тебе это понравилось. Ух ты. Красивые плавки. Что за повод? Ты тоже скучал по мне?
Едва ли.
Другая половина пытается понять, как исправить этот беспорядок.
— Что бы вы хотели, чтобы я сделал сегодня, миссис X? — Моя челюсть скрежещет так сильно, что мои зубы почти превращаются в песок.
— Меня, — шутит она, подмигивая, прежде чем прижаться плечом к моей груди и двигаться вперед к своему дивану, ее тонкие пальцы сжимают кофейную кружку. — Ради Бога, Нейт, расслабься. Начать можно с поливания растений и мульчирования грядок. Эдди в отпуске.
Я поворачиваюсь и ухожу, стараясь не ненавидеть ее за то, что она меня унижает. Из Эдди. Из всех. Бьюсь об заклад, она была разоренной официанткой до того, как вышла замуж за Стэна. Кажется, она одержима дразнить людей своими деньгами, она обязана отомстить за какую-то испорченную травму из своего прошлого.
— Нейт, дорогой! — Ее тенор преследует меня по широкому залу. — Убедись, что ты очень низко наклоняешься, когда чистишь посыпанную гравием дорожку между клумбами. Твоя задница прекрасна, когда ты приседаешь!
***
Поливаю растения из шланга, покосившись на соседние дома. Интересно, кто из них принадлежит родителям Прескотт. Почему? Какое мне дело до того, какой из этих домов принадлежит Берлингтон-Смитам? Ну и что? Чтобы я мог залезть к ней в окно и посмотреть сквозь дерьмо в ее детской розовой комнате? Нюхать ее нижнее белье, когда никто не смотрит? Разодрать одно и пролить свой детский сок на ее простыни с Hello Kitty? Или, может быть, чтобы я мог пятьсот раз дать в морду ее тупому папаше за то, что он отдал свою дочь Годфри и его команде.
Я до сих пор не оправился от той истории.
Думая об этом и затопляя при этом небольшой участок лиловых цветов, я игнорирую миссис Хэтэуэй, которая нападает на меня сзади. Черт, я не хочу иметь дело с ее дерьмом прямо сейчас.