Шепчущие никелевые идолы

По правде говоря, я подумал об этом еще до того, как подумать о безопасности ее самой, просто в последнее время я заразился определенным минимальным количеством хитрости.

– И почему я сам об этом не подумал! Наверное, это ты меня отвлекла.

– Я буду отвлекать тебя постоянно, если узнаю, что у тебя есть какие-то дела с Белиндой Контагью, которые не касаются непосредственно бизнеса.

Ну как можно отшлепать крысу? Под руку будет постоянно попадаться хвост.

«Мисс Пулар не виновата, Гаррет. Боюсь, все дело во мне».

Вот как. Что ж, разница, пожалуй, невелика. Тинни все равно уже никого не станет слушать – особенно какого-то глупца по имени Гаррет.

Закончив с последним приступом сантиментов, профессиональная рыжеволоска двинулась на улицу. И как двинулась! Она шла сквозь толпу, не замечая капающей слюны, горящих глаз и спотыкающихся ног.

Тинни Тейт никогда не осознавала, насколько она потрясающе привлекательна. Когда я что-нибудь говорю ей на этот счет, она считает, что просто я – это я, и ничего тут не поделаешь.

Я смотрел, как она храбро вплыла в гавань Кардонлос, где тут же поднялось волнение. Через пять минут она уже опять была в пути, и по каждую руку от нее вышагивал большой, бравый, зоркий полисмен. И еще один направлялся в мою сторону.

– Косс.

– Гаррет.

– Чем могу быть полезен?

– Мисс Тейт предположила, что вы, возможно, сможете занести имя моей жены в список очередников на трехколесные повозки.

– Она так предположила, вот как? Однако свалила все на меня, хотя сама владеет большим куском пирога, нежели я!

– Она просила меня напомнить вам, что это не она тот человек, кому требуется услуга.

– Ей тоже когда-нибудь потребуется… Ну хорошо. Я могу передвинуть вашу жену в списке, но не в самое начало. У меня не так много веса.

Подобные вещи начались в ту же минуту, как наши трехколесные повозки стали новинкой сезона, какую должен иметь каждый сезон. Спрос на них драматически превышает поставку товара; список очередников насчитывает две тысячи имен. Мои этически неполноценные коллеги пополняют доходы корпорации, беря взятки за то, что продвигают имена вверх по списку. Они прикарманили бы каждую плохо лежащую медную монетку в королевстве, если бы могли.

– Вот что я думаю, – сказал я Коссу и сплел ему развесистую байку насчет того, какой Дин лакомый кусочек для плохих парней. – Я заинтересован лишь в том, чтобы мой человек спокойно сделал свои покупки. Если кто-нибудь начнет к нему вязаться – благодарности, почести и вся дополнительная информация ваши, если это не будет касаться меня. В последнем случае я, разумеется, буду более чем заинтересован.

– Разумеется.

Мы обменялись еще парой любезностей, после чего я вернулся в дом и сообщил Дину, что он может отправляться на рынок.

– И не забудь, что нам нужен новый бочонок!

Затем я снова отправился к Покойнику.

– Сколько еще нужно времени, чтобы эта отрава вышла из меня и я смог без проблем покидать дом, не рискуя задохнуться?

«Ты еще только начал избавляться от яда. И ты совсем не пьешь жидкости».

Я хмуро доложил:

– Пенни Мрак опять наблюдает за домом.

«Пусть наблюдает. Это ничего не значит, кроме того, что она обеспокоена судьбой своих котят. Нам необходимо залучить сюда Биттегурна Бриттигарна – любыми возможными средствами. Это он украл у тебя яйцо птицы Рух, одновременно мороча тебе голову и убеждая выбросить в реку то, чем он его подменил. Если бы ты послушался, это уничтожило бы все подозрения».

– Ты действительно считаешь его злоумышленником?

«Возможно. Если мне представится шанс расспросить его, я смогу дать более определенный ответ. Может быть, он просто слаб».

– И все, что я получаю за все свои беды – это сарказм!

Глава 42

Ко мне заглянул Плоскомордый.

– Они там уже совсем забыли про меня, Гаррет! Никто не орет мне вслед ничего такого – что, типа, вот идет парень, который вчера пытался изнасиловать маленького мальчика… Кстати, это мерзкое создание сидит сейчас на ступеньках у Элмера Стика и с наглейшим видом разглядывает твою хибару. Если бы я любил биться об заклад, я бы поставил на то, что она пытается вычислить, как забраться к тебе так, чтобы потом без помех выбраться обратно. Как там твой большой дядя, по-прежнему бодрствует?