Шепот

Конь словно понял ее, качнул головой и, подойдя поближе, вытянул губы, чтобы взять с ее ладони кусок хлеба.

— Это Абель, он жеребец. А вон та Барбара, а это Олби. И последний, это наш Герцог.

— Красивые. И ты за всеми смотришь?

— Ну да.

— Их же надо выгуливать как собак?

— Ну почти. Только зимой трудно, хочу построить крытый манеж. Осенью обещали еще двух жеребцов привезти.

— Конезавод.

— Да нет, просто смотрю за ними, они ведь не мои, у них есть свой хозяин.

— У каждой?

— Да. Если позволяют деньги, можно купить и отдать на конюшню. Герцога забирают на месяц, а Олби будут готовить к скачкам.

— Серьезно?

— Да. Ладно, пойдем, подготовим. Тарас, помоги.

Дима набросил на Багула недоуздок и, открыв вольер, вывел коня.

— Неси вальтрап, — крикнул Дима Тарасу.

— Это что такое?

— Вон та синяя, как тряпка, под седло.

Вера отошла в сторону, все равно мало чем поможет. В детстве пыталась подтянуть подпругу, но дед Семен только обматерил ее, сказав, что ее седло тут же свалится.

— Я не поеду, — сказала Вера.

— Почему? — удивился Тарас.

— Я не готова, — и Вера потрепала свою широкую юбку.

— Зря, — сказал Тарас. — Поехали бы к реке через бор, помнишь, там раньше на санках спускались.

— Да. Но вы езжайте, а я тут подожду.

— Как хочешь.

Минут через десять ребята выехали и направились в сторону поля, что тянулось вдоль дороги и уходило вглубь леса. Вера прошлась по конюшне, почитала таблички на каждую лошадь. Вернувшись, пошла под навес, где хранилось сено.

— У тебя уже хорошо получается, главное, не гони и не хлопай, а то перестанет слушаться, — Дима ехал впереди, как бы показывая дорогу. — Старайся держать спину прямо. И ноги, это ведь не велосипед, из стремени вытащи, только носочки.

— Вера говорит, вместе учились?

— Да, за партой сидели. Она хорошая, списывать давала, да и вообще, — он не знал, что еще сказать про Веру.

— Я за тобой не успеваю, он у меня идет словно король.

— Есть такое, зато спокойный, я доверяю ему. Можно отпустить поводья и только ногами управлять. Но ты держи, мало ли что.

— Ты езжай, я потихоньку.

— А мне некуда спешить.

— Езжай к Вере, а то ей одной скучно. А я потихоньку до леса доеду, а после, — Тарас покрутил головой, — вон туда тронусь, — и кивнул головой в сторону одиноко растущих сосен.

— Уверен?

— Да, вроде у меня получается. Гнать не буду.

— Ладно, если что, просто отпусти поводья, и Багул остановится, начнет щипать траву.

— Хорошо.

Дима сделал небольшой круг и не спеша тронулся в сторону конюшни. Он хотел пустить коня в рысь, хотел увидеть Веру, хотел с ней поговорить, хотел… А что он хотел, так и не знал, но сердце почему-то неестественно сильно колотилось. Дмитрий несколько раз оглядывался на Тараса, все ли у него хорошо, но Багул шел не спеша, словно и правда король.

— Все? — удивилась Вера и поднялась с сена, подбежала. — А куда подевал мужа?

— Отправил меня к тебе, говорит, тебе скучно одной. Не переживай, из него отличный наездник получится. Всего пару раз катался, а держится уверенно.

— Ты это не врешь?

— Нет, ты же сама видела.

Дима спрыгнул с коня и, взяв его за уздечку, подвел к столбу. Вера посмотрела ему в спину и, не зная верить или нет, вышла за ограду. Посмотрев в поле, она убедилась, что Тарас спокойно сидит на лошади, едет куда-то в сторону леса.

— Он и правда хорошо держится, — тихо сказала она и вернулась обратно на конюшню.

Она остановилась как вкопанная. Эта щекотка в груди, она вдруг резко заиграла, подталкивая Веру к решению. Дима привязал коня и, наполнив ведро водой, поставил рядом с конем. «Димка, Димка», — мысленно произнесла Вера и направилась к нему. Он не такой как в школе, сильно изменился, только брови и глаза остались прежними.

Вера подошла, опять эта назойливая щекотка в груди. «Ну почему ты всегда подталкиваешь меня к этому?» — Вера спрашивала себя, а сама, взяв его руку, чуть сильнее сжала. Что-то надо делать. «Может, поцеловать?» — промелькнула мысль, и она еще раз сжала его ладонь.

— Идем, — тихо сказала она и пошла в сторону огромной копны сена.

Вера так и не отпустила его руки. Может, боялась, что, отпустив, забудет его и тогда все, первая любовь растворится. А может, она хотела привыкнуть к нему, ведь это было уже так давно. Она скрылась под навесом. «А что теперь?» — спросила себя.

— Говоришь, хотел бы увидеть?

— Да, — как по команде ответил он.

— Увидеть, — повторила Вера и, опустившись на сено, стала развязывать у себя на шее узел.

Музыка в груди заиграла, сердце мелко застучало, а ее пальчики, путаясь, пытались развязать узел. Наконец он поддался. Вера подняла голову и, посмотрев в удивленные глаза, отпустила лямки. Незагорелая кожа груди вспыхнула. Вера затаила дыхание, он сделал шаг вперед и, протянув руку, коснулся ее. Словно от ожога, Вера вздрогнула, чуть сжалась и отстранилась назад. Но, придя в себя, выпрямилась и наклонилась вперед, подставив ее под его руку.