Шепот демона

Горячо, влажно, невероятно… Пришлось едва не до боли сжать основание ствола, чтобы не кончить. Он уже с трудом дышал. Набрякшие вены опутали член, доводя до темноты перед глазами.

– Сильнее. Больше слюны. – Олеся выдохнула горячий воздух прямо на его плоть. Как огненный ветер прошелся по чувствительной коже. – Не бойся. Плюнь на нее.

Она осторожно слизнула капли его смени, сочащиеся из щели, и выпустила через губы ниточку белой слюны.

Он точно свихнется. Все самые яркие фантазии, воплотившиеся в реальность.

– Размажь по головке…

Олеся начала облизывать член, пока он не заблестел от ее горячей слюны. Из щели снова показалось несколько капель, а яйца стали еще тяжелее. Долго он не продержится. Олеся со старанием примерной ученицы выполняла все его указания, а Габор не понимал, от чего улетает больше: от ее вида или от ощущения, которые она дарила.

Направляя ствол, он снова провел членом по ее губам. Олеся попыталась поймать головку, но он не дал, легонько ударив ее по подбородку, а затем по щеке. Она застонала, наполняя коридор самым потрясающим звуком на земле.

Совсем обезумев, Габор снова приказал:

– Держи рот открытым. Не закрывай. Иначе… будешь наказана. – Он улыбнулся удивленному выражению на ее лице. Удивленному и… любопытному.

Шире разомкнув губы, Олеся заглянула ему в глаза.

– Высуни язык.

И снова она послушалась. Он собирался кончить именно так, погрузившись в ее рот, наполнив его спермой, чтобы стекала по ее розовому горячему язычку, который один был способен лишить его остатков разума.

Но не удержался. Несколько раз провел членом по ее губам, а потом ударил горячим стволом по щеке, оставляя влажный блестящий след. Олеся вздрогнула, прикрыла глаза и застонала. Он повторил.

Олеся неожиданно царапнула ногтями кожу прямо над членом. Извиваясь всем телом, она попросила:

– Сделай так еще… Так грубо, как тебе хочется. Я же знаю… – Она пронзила его ярким голубым взглядом. – Знаю, что тебе хочется… Не сдерживайся со мной… Делай, как хочешь…

Это окончательно сорвало все запреты. Зажав основание ствола в руке, Габор начал хлестать Олеся членом по щекам, покрывая нежную кожу ее же слюной и собственной спермой. Олеся стонала и ловила губами его головку, старалась приласкать языком, пока он снова не начинал ударять каменно-твердой плотью по ее лицу, оставляя порочно-горячие пощечины. Пальцы Олеси сжали его мошонку, потянули и начали ласкать кожу.

Габор зарычал, направляя член так глубоко в рот Олеси, как только мог. От неожиданности она задохнулась и закашлялась. Горло сжалось вокруг его головки, принося почти извращенное болезненно-сладкое удовольствие. Да, вот так это и должно быть. Только так.

– О, Великие Небеса! Что здесь происходит?! Господарь Баттьяни?! Как это все понимать?

Габор распахнул глаза, даже не осознавая, что закрыл их от наслаждения. Чужой, до омерзения отвратительный голос, ворвался в его удовольствие, мешая насладиться сполна.

Он сфокусировал взгляд. В противоположном конце коридора стояла… Принцесса, мать ее! Какого демона она здесь делает?!

Олеся отодвинулась, выпуская его член изо рта, нахмурилась и попробовала обернуться. Но Габор положил ладонь на ее затылок, удерживая на месте. Все тело горело в огне. Наслаждение плескалось под кожей, грозя обернуться пожаром, который оставит лишь пепел.

Он не позволит таскающейся по его замку дуре видеть Олесю, ее перепачканное его спермой лицо и перепуганные глаза. Их взгляды встретились. Она так потерянно смотрела на него. Сладкая страстная девочка…

С трудом ворочая языком, Габор как можно равнодушнее выговорил:

– Ваше высочество. Советую вам вернуться к отцу. Мы заняты.

– Да уж! Я вижу! Это… это… это же немыслимо! Вот, значит, в какой вы поездке?! С какой-то падшей женщиной?! Когда я вас жду! То есть отец… Отец вас ждет!

Ну, все, хватит. Он не позволит какой-то идиотке его отчитывать.

– Когда я говорил, что советую вам вернуться, я имел в виду, что вы должны выйти вон отсюда! – Он рявкнул так громко, что эхо его голоса отразилось от стен.

Теплые пальцы легкой лаской прошлись по животу. Габор посмотрел на Олесю. Ее руки дрожали, пока она застегивала его брюки.

– Вот еще! Вы не смеете так со мной разговаривать! Мой отец ждет вас, пока вы занимаетесь тут… всякими непотребствами! Я никуда не уйду, пока вы не выбросите отсюда эту шлюху, и не пойдете со мной.

Голос истерички перешел на визг. После соблазнительных стонов Олеси этот звук пилил размягченный страстью мозг. Но как только смысл ее слов дошел до его сознания, возбуждение начало трансформироваться в дикую ярость.

Он открыл рот, собираясь приказать мерзавке извиниться перед Олесей, но она его опередила.

Все еще стоя на коленях и не оборачиваясь, томным голосом Олеся протянула:

– Возможно, ее высочеству нравится наблюдать за тем, как другие женщины ублажают своих мужчин?..

Тишина, последовавшая за этими словами, казалась абсолютной. Габор едва не расхохотался. Ему хотелось запрокинуть голову и дико рассмеяться. Олеся ни на кого не была похожа. Она казалась сильной. Очень сильной. Так смело с ним спорила, сопротивлялась, дерзила!