Шепот горьких трав

Она же нуждалась в сердечном друге. Взрослом, интересном. Готова была если не отказаться от секса, то свести его к минимуму. Ее интимная жизнь никогда не была бурной, что естественно, она то пахала как лошадь, то была прикована к кровати. В остальное время, свободное и более или менее благополучное, она находила больше кайфа в спорте или чтении книг. Поскольку Эдвард был так себе любовником, как и Филипп, то Киру так никто и не раскрыл как женщину. Безусловно, были еще мужчины, но на раз-два, и с ними у нее вообще ничего не получалось. А с девушкой даже пробовать не хотелось. Алина Беляева недвусмысленно намекала на то, что хочет с Кирой переспать, но та не смогла себе представить даже их поцелуй. Не говоря уже об остальном.

Когда на Киру накатывало – бывало это нечасто, раз в месяц-полтора, – она отправлялась на массаж. Случайно нашла специалиста, который делал еще и эротический. Приятный мужчина средних лет, он просто выполнял свою работу. Знал, где нужно погладить, чтобы дама получила удовольствие. Никаких домогательств, пошлых намеков, выкачивания денег. Оргазм по двойному тарифу, и только.

С Евгением Лавровым Кира несколько раз ужинала в ресторане. Еще они посещали Театр Моссовета и выставку какого-то современного скульптора. Последняя рассмешили обоих. Признавшись друг другу в непонимании современного искусства, Кира с Жоржиком договорились в следующий раз сходить в Третьяковку. А потом поцеловались. В машине, как два подростка. Зрелая женщина сосалась с перезрелым дядькой и чувствовала невероятный душевный подъем.

– Ты делаешь невозможное, – прошептал ей на ухо Евгений. – Заставляешь меня чувствовать себя подростком…

– Это плохо?

– Невероятно здорово! – и опять поцеловал ее, но уже в шею, обдав теплом своего дыхания.

Она испытывала схожие чувства и радовалась их эмоциональному единству.

О том, что Екатерина Могилева, она же Дуся-лапуся, продает свою шикарную недвижимость по довольно скромной цене, Кира узнала не от Евгения. Камилла Ашотовна, с которой она приятельствовала, доложила. Ей – сын, ему домоправительница-шпионка. Кира и не додумалась бы приобрести замок, не подай ей эту идею Алина. Та как-то прибилась к ней, навязала себя в качестве помощника и подруги. Она была поставщиком клиники и смогла за короткий срок сблизиться с Кирой. Под кожу, можно сказать, ей залезть. Теперь стало понятно, как ей это удалось. Мошенники умеют втираться в доверие.

Узнав о том, что Алина, она же Алла, имеет весьма туманное прошлое, Кира если и расстроилась, то чуть-чуть. Ее кто только не хотел поиметь! Но если посторонние тебя пытаются использовать, это ерунда. Как говорил папа, плюнуть и растереть. А вот Жоржик по-настоящему разочаровал.

Она была уверена в том, что он успешен и богат, поэтому не ждала подвоха. Но вчера он странно себя вел. Они встретились ранним вечером. Евгений пригласил Киру на прогулку по набережной, она как раз жила неподалеку. Он приехал на своем ретроавтомобиле, вручил ей изящный букетик из мелких синих цветочков. Они чуть прошлись, затем, купив кофе, уселись на лавку. Благо погода позволяла. Неделя затяжных дождей сменилась сухой и теплой.

Евгений начал разговор с новой выставки в Пушкинском музее, затем перешел на творчество самого писателя и поэта, остановился на «Пиковой даме».

– Александр Сергеевич не просто так написал ее. Он ведь был игроком. Ты знала?

– Тогда все играли, я думаю. Как им еще было развлекаться? В той же дороге, трясясь в каретах днями.

– Пушкин закладывал свои произведения ради денег. И играл он в специализированных клубах.

Далее последовала лекция, которую Кира с интересом прослушала. Евгению бы преподавать, думала она. Он так интересно и грамотно излагает.

– А ты считаешь карточный долг долгом чести? – спросил он, закончив рассказ.

– Не честь заставляет отдавать долги, а приставы или коллекторы. Не знаю, как в те времена назывались люди, которые выбивали неуплаченное. Но и тогда, и сейчас находились азартные дураки, готовые ставить на кон все. Мне этого не понять.

– Тебе неведом азарт?

– Я в бизнесе с юных лет, – фыркнула Кира. – Поверь, его в моей жизни предостаточно. Но здоровый азарт это одно, а игра в пан-пропал – совсем другое.

– Ты начинаешь горячиться, – заметил он.

– Ставила я на зеро. Раз в жизни. И не фишки, а как раз ее, жизнь. Когда соглашалась на операцию, которая могла привести к смерти. Это было оправданно. Все остальное – глупость!

Евгений тогда перевел разговор на другую тему, а вскоре уехал, потому что его ждали жена с сыном.

И вот сегодня ей позвонила Камилла Ашотовна и сообщила о том, что в бумагах ее покойного сына найдена долговая расписка. Согласно ей Евгений Анатольевич Лавров занял у Арарата полтора миллиона рублей и обещал вернуть их через месяц. Прошло почти два. Вдова связалась с Жоржиком, но тот уверил ее, что долг вернул.

– Но это неправда, Кира! – возмущалась Камилла Ашотовна. – Будь так, мой сын уничтожил бы расписку. Он очень аккуратно вел свои дела.

– А если не успел, потому что был убит?