Шёпот яда (ЛП)

На мгновение Баласар подумал, что это отважное усилие напрасно потрачено, потому что большой драконорожденный, прикрепленный к седлу, выглядел таким же мертвым, как и животное, но затем наездник неуверенно поднял голову, показав квадратные золотые шпильки, проткнутые сквозь зеленую шкуру под его глазами. Всадником оказался Покоритель.

Его королевские атрибуты и доспехи обгорели, как и, без сомнения, часть плоти под ними. Он возился с ремнями, удерживающими его в седле. Затем что-то еще, что-то большее, чем животное Защитника Копья, ударилось о землю.

Как и у летучей мыши Тархана, у багровой рептилии были изорванные крылья, а стрелы, которые не сгорели в пламени, торчали из всевозможных мест. У этого монстра могут быть проблемы с возвращением в воздух. Но, судя по тому, как он немедленно двигался к Покорителю, с каждым шагом его раны затягивались, а такого воина может ждать еще множество битв.

Увы, Тархан не дал этому сбыться. Ему удалось расстегнуть последние ремни, слезть с летучей мыши и поднять двуручный меч на высоту груди. А потом он упал.

 * * * * *

У Петрина было трое коричневых противников, которые попеременно пытались отделить плоть от его костей когтями или стереть её с песком. Тем не менее, осматриваясь взад-вперед, он заметил падение искалеченной летучей мыши на землю и все, что за этим последовало. Он видел, как Баласар помчался вперед и вставал между огромным багровым зверем и неподвижно лежащим Тарханом.

Ни один мечник, каким бы искусным он ни был, не мог сравниться с таким бегемотом. Петрин решил, что должен помочь, и быстро. Он почти не использовал дары Бахамута, придерживая их для врагов, более грозных, чем его нынешние противники, но теперь он обратился за помощью к Платиновому Дракону.

Сила щекотала его нервы. Казалось, что она одновременно спускается сверху и поднимается изнутри - ощущение, которое невозможно описать никому, кто не испытал его.

Петрин взмахнул мечом по кругу, и из лезвия вылетела вспышка, или, по крайней мере, некое её подобие. Свет превратился во вращающееся горизонтально расположенное колесо светящихся символов с драконорожденным в центре. Атакованные святой Силой, призванные существа закричали и бросились назад.

Он не знал, как сильно он их напугал, но ему было плевать. Если понадобится, их прикончит кто-нибудь другой. Важным было то, что его больше не окружали враги. Он побежал к Баласару и его огромному противнику.

Пламя вырывалось из пасти багрового ящера, а клиновидная голова на длинной шее и с гребнем на макушке ударила, как змея. Баласару удалось уклониться и трижды нанести удар. Но после четвертого укуса рептилия зацепила клыками край щита драконорожденного. Монстр дернул щит в сторону, а затем ударил Баласара, отбросив того в сторону. Воин тяжело рухнул, а зверь двинулся к Тархану. Либо он изначально понимал, что драконорожденный монарх был более важной целью, либо его призыватель направил своего монстра именно на Покорителя.

К счастью, Баласар задержал зверя ровно настолько, чтобы Петрин успел встать между ним и Тарханом, заняв место своего товарища. Но когда паладин прибавил скорости и приблизился к огромному зверю, разглядев того более четко, его обуяло сомнение.

Оно не имело ничего общего со страхом за собственную жизнь, хотя, очевидно, её сохранность была под угрозой. Скорее, это касалось природы существа, которому он собирался бросить вызов.

Петрин заметил, что все звери, призванные шаманами гигантов с помощью своих хрустальных шаров, обладают определенными схожестями с драконами. Все, даже коричневые сгорбленные песчаные твари, казались рептилиями. У некоторых была кислотная слюна или ядовитое дыхание.

И все же огненный зверь отличался. Петрин не думал, что это настоящий дракон, но он был настолько похож на него, что паладин задумался - может ли, быть такое, что паства Бога-дракона выступила против них?

Но его неуверенность длилась всего одно мгновение. Затем пришла волна божественной силы, о которой он даже не просил, а вместе с ней и ясность. Он часто просил Бахамута совета. На этот раз Бог решил предоставить его, без всяких слов заверив его в том, что его священный долг сражаться с такими тварями, что сейчас была перед ним.

Когда рептилия сделала выпад, это было похоже на падение дерева или башни. Паладин отпрыгнул в сторону, что спасло ему жизнь, но не избавило от палящего жара, излучаемого будто раскаленной печкой. Благодарный за то, что пламя не покрывало всю угловатую голову твари, Петрин подскочил к ней, выкрикнул молитву, и со всей силы опустил меч.

Направляемый Силой Бахамута, меч Петрина пронзил тело монстра в том месте, где чешую не полностью покрывала тело. В результате удар Петрина был сильнее любого из ударов Баласара. Существо высоко вскинуло голову, а из раны потекла кровь достаточно горячая, чтобы обжечь. Петрин поднял руку, закрывая лицо от палящей жидкости.