Шёпот яда (ЛП)

- Вот еще одна мысль, - вмешался Аот, - хотя она может показаться маловероятной. Чазар и Джаксанаедегор говорили о какой-то игре. В некоторых играх требуется наблюдатель, который бы подсчитывал очки и обеспечивал соблюдение правил.

Глаза Гаэдин сузились.

- Бримстоун может быть таким наблюдателем, а эти Предписания – лишь правилами игры.

- Вы оба позволили своему воображению разгуляться, - сказал Джесри. - Аот, вспомни, что не говоришь на драконьем в совершенстве. А даже если бы и мог, то тебе предстояло бы еще понять образ мышления драконов и их взаимоотношения. Я думаю, что даже если они использовали слово “игра”, то это была лишь фигура речи.

- Может быть. - Признал Аот.

- Даже если они действительно считают войну, в некотором смысле, игрой, - продолжила Джесри, - какое это имеет значение? Разве от этого мы будем получать меньше прибыли за свою работу?

- Надеюсь, что нет. – Ответил Аот.

- Это может не иметь значения для нас, наемников, - сказал Гаэдинн. - Для тех, кто за деньги сражается где-то с кем-то. Но если все это просто развлечение, то это плохо для чессентцев и трескельцев, у которых нет иного выбора, кроме как бороться и умирать ради развлечения своих хозяев.

- Это явно не просто развлечение, - сказала Джесри. - Чазар и Аласклербанбастос веками пытались уничтожить друг друга. На всем Фаэруне нет двух более заклятых врагов. В дополнение ко всему, Чазар, как и любой другой король, хочет контролировать все земли, которые по праву принадлежат ему. И с каких это пор ты заботишься о чессентцах, трескельцах или о ком-либо еще, кто не состоит в Братстве?

Гаэдинн криво улыбнулся.

- Справедливо. Это так. Что не меняет того факта, что Чазар скрывает от нас секреты, и, помимо всего прочего, это безумие. Он не надежнее Неврона или СамасаКула.

- Он болен из-за того, что пережил. Ты никогда не испытывал ничего подобного, вот и не понимаешь его состояния.

- Ты и представить себе не можешь, что перенес я.

- Вообще-то, представляю. Ты же сам рассказывал мне. И как бы ты втайне не жалел себя, отделался ты достаточно легко.

Гаэдинн поколебался, а затем ответил:

- Если мы сравниваем наши шрамы, то я могу признать, что твой глубже моего. Но мы говорим о Чазаре.

- Хорошо. Давай поговорим о нем. Надо отдать ему должное – он еще в хорошем состоянии.

- Абсолютно согласен. Особенно хочу отметить то, как его парализовал ужас именно в тот момент, когда мы особо остро нуждались в нём. И то, как он оскорбил Мералейн и Шалу за ужасное преступление, заключающееся в том, что они спасли нас всех.

Аот нахмурился. Антипатия Гаэдинна к своему работодателю была непрофессиональной и, возможно, опасной. Что не отменяло его согласия с мнением лучника.

- Он был великим правителем, - сказала Джесри. - Вот почему даже сто лет спустя люди молились о его возвращении. И он снова будет делать великие дела. Он уже начал.

Гаэдинн вздохнул.

- Я понимаю, что он натер целительным бальзамом те  твои шрамы, что терзали тебя всю жизнь. Но это не компенсирует всего того, что он сделал. Или того, что он собирается сделать.

Джесри усмехнулась.

- Ты не пророк и не знаешь, что он собирается делать.

- Это правда, - сказал Аот. - Никто из нас не знает. А ваш спор не пролил свет ни на один вопрос, поднятый здесь. Я уверен только в том, что и так знал: мы должны соблюдать наш контракт, бороться с трескельцами и победить их. Если мы этого не сделаем, Братству конец.

Гаэдинн улыбнулся.

- А пока мы ссоримся?

- Мы держим глаза открытыми, - ответил Аот. - Выясните как можно больше.

- Шпионаж. - Сказала Джесри.

- Наблюдать и анализировать, - ответил Аот. – Это для тебя проблема?

- Я сделаю это. - Сказала она и забралась обратно на спину Шрама, попутно проведя кончиком пальца по его шее. Грифон прыгнул в воздух и взмахнул крыльями.

Гаэдинн кисло посмотрел на Аота.

- Мне не нравится, что ты доставляешь ей дискомфорт.

Аот вздохнул.

- Почему? Потому что это должен делать ты?

 * * * * *

Поклонившись, Кхорин осмотрел Тархана. На ярком солнечном свете некоторые участки зеленой чешуи казались бледнее остальных. Особенно это было заметно на участках вокруг золотых гвоздиков, которые, видимо, были раскалены красным ящером во время последней битвы. Но глаза, прямо под которыми и блестел пирсинг, остались нетронутыми, а Покоритель стоял прямо и уверенно. Он выглядел готовым снова возглавить армию.

- Целители уделяли мне много внимания, - сказал Тархан. Это поразило Кхорина, который пытался оценить состояние Покорителя по его голосу.- Возможно, даже слишком много, учитывая, что другие воины лежали изувеченные и умирали.

Кхорин пожал плечами.

- Вы вождь.

- Это правда. Вождь, которому до недавнего времени было трудно покинуть границы своих владений. Поэтому мне нужно, чтобы мои офицеры посвятили меня в происходящее.

- Конечно. Мы почти готовы выдвинуться.

- Я так понимаю, что вы хотите взять с собой и Платиновую Когорту.