Шепот мертвых

Я заверил ее, что нет, но озадачился. Том восстанавливал скелет Терри Лумиса. С чего это он прервался, чтобы поглядеть эксгумированные останки?

Этот вопрос мучил меня все время, пока мы делали рентгеновские снимки черепа и других костей, доставленных с кладбища, но лишь через час я смог заняться им вплотную. Предоставив Саммер начинать очищать кости, я пошел поглядеть, где упал Том.

Зал выглядел в точности таким, каким я его оставил. На смотровом столе лежали только череп и крупные кости. Все остальное дожидалось своей очереди в пластмассовых коробках. Я некоторое время постоял, пытаясь сообразить, переставили или поменяли тут что-нибудь. Но если и да, то я ничего не заметил.

Я подошел к полке, куда Саммер положила очки и мобильник Тома. Очки выглядели одновременно и знакомыми, и заброшенными без своего хозяина. Я сунул их и верхний карман, и собирался сунуть туда же мобильник, когда меня осенило. Я поколебался, ощущая тяжесть мобильника в руке, пытаясь решить, будет ли то, что я собираюсь сделать, очень уж грубым вмешательством в частную жизнь.

Смотря что ты там найдешь.

Мобильник пролежал тут всю ночь, но не разрядился. Найти, где зафиксированы входящие звонки, оказалось несложно. Самый последний звонок был в 22:03 прошлой ночью, как и сказала Саммер.

В то же время, когда с Томом случился инфаркт.

Я сказал себе, что это может быть чистым совпадением, что эти два события никак не связаны. Но выяснить это можно только одним способом.

Звонок оказался местным, с кодом Ноксвилла. Я вбил номер в свой телефон. Меня и так терзали сомнения, правильно ли я поступаю, залезая в мобильник Тома, не хватало еще им воспользоваться. Но, даже перенеся номер к себе, я колебался. Да попробуй уже. Ты уже слишком далеко зашел.

Я набрал номер.

После небольшой заминки раздались гудки «занято». С некоторым разочарованием я прервал звонок, выждал минутку и набрал снова. На сей раз номер оказался свободен. С бьющимся сердцем я ждал, когда кто-нибудь ответит.

Но не дождался. Телефон звонил и звонил с монотонным постоянством. Наконец, смирившись с тем, что никто не отвечает, я отключился.

Существует куча причин, по которым линия может быть занята, а потом никто не отвечает. Человек на другом конце провода мог куда-то выйти, мог просто проигнорировать звонок. Гадать бесполезно.

И все же, покидая зал для аутопсии, я твердо знал, что не успокоюсь, пока все не выясню.

Весь остаток дня я был слишком занят, чтобы думать об этом телефонном номере. Нужно было очистить кости, привезенные из «Стиплхилл», — довольно простая работа. Животные и насекомые уже поработали над ними, уничтожив мягкие ткани, так что мне оставалось вымочить кости в детергенте.

Но мы едва успели сунуть их в чаны, когда пришли медицинские карты Ноя Харпера и Уиллиса Декстера. Зная, что Гарднер хочет как можно быстрее получить подтверждение их личности, я оставил Саммер заниматься отмыванием и сушкой костей, а сам приступил к идентификации.

Из этих двоих проще всего было установить личность Декстера. Сделанные утром рентгеновские снимки черепа, найденного в ельнике, полностью совпадали со снимками, сделанными Декстеру post mortem. Собственно, мы этого и ожидали, но теперь можно было официально заявить: Уиллис Декстер не убийца. Он погиб в аварии шесть месяцев назад.

Но по-прежнему оставался вопрос, кто же был похоронен в его могиле.

Вроде бы не возникало особых сомнений, что это Ной Харпер, но нам нужно было нечто более существенное, чем совпадение расы и возраста. К сожалению, в этом случае не имелось ни зубных снимков, ни post mortem, чтобы провести по ним идентификацию. И хотя эрозия бедра и коленных суставов, отмеченная мною у трупа из гроба, могла объяснить характерную хромоту Харпера, в его медицинской карте рентгеновских снимков ни бедренного, ни коленных суставов не нашлось. Медицинская страховка и услуги дантиста явно были недоступной роскошью для мелкого воришки.

В конечном итоге идентифицировать Харпера помогли полученные им в детстве переломы плечевой и бедренной костей. Рентгеновские снимки этих переломов, к счастью, имелись, и хотя скелет пожилого мужчины с возрастом изменился, костные мозоли на месте давно заживших переломов оставались неизменными.

К тому времени, когда я завершил идентификацию этих двух останков, уже было довольно поздно. Саммер ушла пару часов назад, а Пол позвонил, чтобы сказать, что заседание затянулось, так что он сегодня в морг уже не вернется. Он правильно расставлял приоритеты, отправляясь домой к беременной жене, вместо того чтобы работать до посинения. Умный парень.

Я бы с удовольствием продолжил работу, но день выдался трудный как физически, так и эмоционально. К тому же у меня с завтрака маковой росинки во рту не было. Конечно, мне хотелось наверстать упущенное время, но морить себя голодом ради этого я не собирался.