Шепот мертвых

– Все не так просто.

– Какого черта, почему? Ради Бога, чего сложного в том, чтобы найти битую «скорую», если вы знаете, в какую чертову сторону она направляется?!

– Потому что авария произошла пять часов назад.

После этих слов наступила тишина.

– Водитель не сразу сообщил об аварии, – продолжил Гарднер. – Он думал, что это настоящая «скорая», и боялся неприятностей. И только когда жена убедила его попытаться получить компенсацию, он позвонил в полицию.

Пол уставился на него.

– Пять часов?

И плюхнулся на стул, словно ноги перестали его держать.

– Это все равно важная зацепка, – сказал Гарднер, но Пол не слушал.

– Он исчез, да? – Голос Пола звучал тускло и безжизненно. – Он может быть где угодно. А Сэм может быть уже мертва.

Никто ему не возразил. Он так пристально смотрел на Гарднера, что даже закаленный агент БРТ вздрогнул.

– Обещайте мне, что возьмете его. Не дайте этому ублюдку уйти безнаказанным. Обещайте мне хоть это.

Гарднер казался загнанным в угол.

– Я сделаю все возможное.

Но я заметил, что он при этом не смотрит Полу в глаза.

«Скорую» они нашли на следующее утро. Я большую часть ночи провел в кресле, периодически впадая в дремоту. Ночь казалась бесконечной. Просыпаясь, я каждый раз смотрел на часы и обнаруживал, что прошло лишь несколько минут. Когда, взглянув в окно, я увидел нарождающуюся золотую зарю, мне показалось, что остановившееся время снова пошло.

Поглядев на соседнее кресло, я увидел, что Пол не спит. Он сидел, будто за всю ночь так ни разу и не шелохнулся. Я с трудом встал.

– Хочешь кофе?

Он покачал головой. Поведя шеей и плечами, я пошел на кухню. Кофе всю ночь стоял на подогреве, заполнив помещение спертым горелым запахом. Я вылил его в раковину и сделал свежий. Погасив свет, я подошел к окну. Снаружи предрассветный сумрак начал рассеиваться. За домами, стоящими напротив, я различил озеро. Над его темными водами клубилась дымка. Это была бы мирная утренняя картинка, если бы возле дома не стояла патрульная машина. Яркая вспышка реальности в тихом рассветном утре.

Стоя у кухонного окна, я медленно потягивал кофе. Запела какая-то птичка. К ее одинокому голоску вскоре присоединились другие, и зазвучал птичий хор. Я вспомнил мрачное предсказание Джейкобсен: «Если он уже ее не убил, то она будет мертва к концу ночи». И тут, словно по сигналу, первые солнечные лучи коснулись озерной глади.

Утро обещало быть чудесным.

Около восьми начали подъезжать первые команды телевизионщиков и журналистов. Имя Сэм прессе не сообщали, но они должны были неизбежно пронюхать, это был лишь вопрос времени. Полицейские из патрульной машины блокировали проход на территорию, но вся дорога в мгновение ока оказалась забита репортерами и машинами.

Пол едва ли их заметил. При свете дня выглядел он ужасно, лицо стало серое и осунувшееся. Он все глубже уходил в себя и казался совершенно измученным. Оживлялся он, только когда звонил телефон. Пол всякий раз хватал трубку с напряженным ожиданием, но мгновение спустя опять сникал, когда выяснялось, что звонит очередной знакомый или настойчивый журналист. Коротко ответив, он клал трубку и прятался назад в свою раковину. Я искренне ему сочувствовал, отлично зная, каково ему сейчас.

Но помочь ничем не мог.

Прорыв произошел около полудня. На тарелках перед нами черствели сандвичи – наполовину съеденный мой и нетронутый Пола. Я начал подумывать, что мне, пожалуй, пора возвращаться к себе в гостиницу. Пользы тут от меня не было никакой, а родители Сэм уже довольно скоро приедут. Снова зазвонил телефон. Пол схватил трубку, но по тому, как поникли его плечи, я понял, что звонит не Гарднер.

– Привет, Мэри. Нет, я не… – Осекшись, он резко напрягся. – Какой канал?

Бросив телефон, он схватил телевизионный пульт управления.

– В чем дело? – спросил я.

Вряд ли он меня услышал. Едва телевизор включился, как он начал быстро переключать каналы, пролистывая какофонию звуков и картинок, пока не остановился. Молодая женщина с залакированными волосами и слишком яркой губной помадой оживленно говорила в камеру.

«…прерываем новостную ленту. Только что мы получили сообщение, что в окрестностях Гатлинбурга, расположенного в районе Национального парка Больших Дымчатых гор, была найдена брошенная карета «скорой помощи»…»

Пол, услышав это заявление, переменился в лице.

«…точное местонахождение не сообщается, и в БРТ отказываются подтвердить, что это тот самый автомобиль, на котором вчера из Блаунт-Каунти была похищена Саманта Эвери, беременная женщина тридцати двух лет. О местонахождении похищенной женщины еще ничего не известно, но, по неподтвержденным сведениям, «скорая» была повреждена при столкновении…»

Репортерша продолжала что-то бодро вещать, на экране появилась фотография Йорка, но Пол уже схватил телефон. Он зазвонил прежде, чем Пол успел набрать номер. Гарднер, подумал я и увидел подтверждение моей догадки на лице Пола.

– Нашли ее? – спросил он.

Я видел, как он медленно сникает, получив ответ Гарднера. В тишине я различил голос агента БРТ, тихий и неразборчивый. Пол слушал с искаженным от напряжения лицом.