Шепот осени [СИ]

Дима снова кивнул.

Артем одобрительно похлопал его по плечу, после чего вышел из-под лестницы и поспешил наверх, под веселые крики и споры малышни, заполнившие коридор.

Теперь у Димы было все для того, чтобы завершить ритуал, начатый более сотни лет назад.

* * *

Дима открыл глаза и не увидел ничего, кроме темноты. Даже за окном стояла непроглядная тьма. В тишине спальной комнаты раздавались с полдюжины посапываний и парочку невнятных бормотаний. Вставать из теплой постели совсем не хотелось, но отступать он не собирался.

Открыв тихо ящичек своей тумбочки, Дима взял огарок свечи и спички. Фотографию Кати Ивановой он достал из-под подушки. Прежде чем лечь спать он написал на запястьях имена своих Ангелов-Хранителей, а еще нарисовал пентаграмму на листке бумаги. Ее он держал в кармане своих штанишек, там же, где и прядь волос Гены.

Одевшись и обувшись, Дима покинул комнату и направился туда, где все началось для шестерых мальчишек, решивших сыграть в безобидную, на первый взгляд, игру. В коридоре было еще темнее, но дорогу к ванной он уже знал наизусть, а потому дойти до нее не составило большого труда. Нужно было просто идти вдоль коридора, водя ладонью по стене. Ему была нужда вторая дверь слева.

Дверь в ванную открылась с легким скрипом. Было страшно. Страшнее, чем в первый раз. Оно и понятно, ведь тогда он был не один. К тому же, полтора месяца назад он ничего не знал про историю данного здания и ему не снились кошмары о мертвой девочке, желающую заполучить его тело. Страх подгонял его и требовал поскорее зажечь свечу, чтобы хоть немного разглядеть то, что его окружало. Разум же твердил, что не стоило торопиться. Свеча должна была гореть все время ритуала, а она была совсем небольшой.

Первое, что он сделал — сел на корточки и принялся доставать из кармана все необходимое. И только когда все было выложено на полу, Дима зажег свечу и зажал ее кончик в коробке. Чтобы она не упала, предварительно сунув в него камешек, найденный на улице, для утяжеления.

В помещении стало светлее, хотя и более жутко, чем было. Дима был уверен, что ему удастся справиться с тревогой и страхом, ведь у него на запястьях были обереги. Они должны были спасти его от любой опасности.

В центр перевернутой пентаграммы Дима положил фотографию Кати Ивановой. И то, что еще недавно выглядело как обычный ничем непримечательный рисунок, превратилось в настоящую ритуальную атрибутику. По своим снам он знал, что сестры Громовы во время ритуала по воскрешению своей сестры упоминали только ее имя и, скорее всего, использовали какую-нибудь вещь: платье, носок, платок или гребень. Что угодно. Дима решил, что фотография будет иметь не меньший вес — а может и больший — для ритуала. К тому же он собирался упомянуть не только имя, но и фамилию той, кого предстояло воскресить.

Он поднес прядь волос Гены к свече и сморщил нос, стоило запаху паленых волос достичь его обоняния. Как только волосы загорелись, он отложил их неподалеку от Луча-Огня на рисунке.

— Прими это в качестве последней жертвы, — прошептал он. И не потому, чтобы Дима опасался говорить громче, чтобы его случайно никто не услышал, а потому что у него не хватало смелости напрячь сильнее голосовые связки. — Частичка Гены сожжена, а значит — Луч-Огня тоже занят. Остался лишь Луч-Духа для того, чтобы завершить ритуал. Заклинаю тебя, позволь переродиться Екатерине Ивановой в этом грешном мире. Даруй ей новую жизнь. Исцели Гену от болезни. И еще…Катя Громова, оставайся в аду и больше никогда не беспокой меня во сне.

После этих слов, Дима наклонился и задул свечу.

46

Утро было солнечным. Таким, каким оно бывает в середине лета. Он разлепил вначале один глаз, затем открыл и второй. Кто-то еще крепко спал, кто-то ворочался под одеялом и громко зевал, а кто-то уже был на ногах.

Петя стоял у его ног. Схватившись за боковину, он ее сильно зашатал.

— Вставай, соня. Подъем!

Он снова выглядел таким же веселым мальчиком, каким Дима его увидел впервые. Но был ли перед ним настоящий Петя?

— Катя? — уточнил Дима, протирая сонные глаза кулаками.

— Чего? — хохотнул Петька. — Какая я тебе Катя? Ты че, еще не проснулся?

— Петя?

— Вот так-то лучше.

Дима поднялся с кровати и потянулся к своей одежде.

— Ты чего так рано проснулся? — спросил Дима, пытаясь лучше разглядеть приятеля и уловить в его движениях, мимике или во взгляде изменения. Но так ничего и не смог разглядеть.

— Я вчера говорил с заведующим, и он пообещал, что расскажет мне, как прошла операция Гены.

— И? — взволновано поинтересовался Степин младший.

— Врачи говорят, что шансы на выздоровления велики. Хотя он пока очень слаб и находится под постоянным присмотром.

— Это хорошая новость. — Эти слова произнес Артем, который тоже поднялся с кровати и натягивал на себя штаны. — У тебя получилось!

Последние слова уже были обращены к Диме.

— Что у него получилось? — спросил Петя, переведя внимание с Артема на Диму и обратно.