Шепот Темного Прошлого

– Ты знаешь, что там, за дверью? – медленно, как бы колеблясь, спросил Доктор.

– Знаю! Моя память! Ее недостающий кусок! Тот самый, который я столько лет пытался вспомнить! Я его нашел и теперь не могу туда попасть!

– Тебе и не следует туда попадать. Оставь эту дверь и уходи отсюда.

– Почему? – начал сердиться Кантор. – Почему не следует? Это моя память! Почему я не имею права ее вернуть? Она моя, что хочу, то и делаю!

Мальчишка оперся плечом о забор и посмотрел на него, как на редкий артефакт.

– Странный ты, парень. То ты мечтаешь избавиться от воспоминаний, то тебе непременно надо их вернуть. Если хочешь, я запру за такой же дверью все то, что ты хочешь забыть, только эту оставь в покое.

Если он считал, что Кантора можно легко отвратить от задуманного, то он очень ошибался. Не тот был человек товарищ Кантор, чтобы так запросто развернуться и уйти только потому, что кто-то от него этого требует.

– А эту дверь, – медленно спросил он, с подозрением рассматривая собеседника в надежде что-нибудь уловить в его лице, если не получит ответа, – ее тоже ты ставил?

– Нет, – качнул головой тот. – Не я.

– Кто-то, кто сильнее тебя? Поэтому ты не можешь ее открыть? Или не хочешь? Ответь. Ты, помнится, говорил, что не можешь мне лгать в Лабиринте, как и я тебе. Так скажи хотя бы ту правду, которую знаешь.

– Ты зануда, – вздохнул Доктор, взирая на Кантора с откровенным укором. – И можешь убедиться, что это чистая правда, раз я это говорю. Я в состоянии открыть эту дверь, но не должен этого делать. У нас есть своя этика, свои правила, требующие уважать чужое колдовство и чужие намерения, особенно если речь идет о… собрате по школе, надеюсь, так для тебя будет понятнее. Кто бы ни поставил этот блок в твоей памяти, он знал, что делал, и у него была своя цель, а я не имею права вмешиваться.

– Даже если бы это было для меня опасно, или вредно, или еще чего… плохого?

– Это для тебя не опасно и не вредно, так что не пытайся заговаривать мне зубы. Напротив, это сделано для твоего же блага.

– Для моего блага? – разозлился Кантор. – Если бы кто-то действительно так уж обо мне заботился, он бы поставил свою проклятую дверь в другом месте! На других воспоминаниях! А я почему-то отлично помню то, что который год сводит меня с ума, но не помню кое-чего другого, что хотел бы знать!

Мальчишка замялся, подыскивая правильный ответ. Или подбирая кусок правды, который бы подошел для объяснения.

– Тот, кто ставил блок, считал, что скрытое за этой дверью сведет тебя с ума еще вернее.

– А ты знаешь, кто это был?

– Да.

– Кто?

– Этого я тебе не скажу. И не пытайся на меня давить, солгать я тебе не могу, но вполне могу просто не ответить. А еще могу развернуться и уйти, и ломись в эту дверь, пока не надоест, открыть-то ты ее все равно не сможешь. И именно это я сейчас сделаю. В последний раз спрашиваю: проводить тебя на выход?

– Не надо, – огрызнулся Кантор. – Сам дойду.

– Научился? – неожиданно улыбнулся Доктор. – Молодец. Дерзай. Кстати, ты не видел здесь такого здорового бородатого мужика? Нет? Странно, я думал, он где-то поблизости… А вообще кого-нибудь видел? Где же этот заблудший… Ладно, до свидания.

– Подожди! – Кантор рванулся вслед за ним в последней отчаянной попытке хоть что-то выжать из упрямого мальчишки. – Постой! Если все так сложно, скажи мне, кто все-таки запер за дверью мою память и где мне его найти? Я хочу поговорить с ним самим и попробовать убедить…

– Вряд ли ты его найдешь, так что не стоит и пытаться.

– Все равно скажи, пытаться всегда стоит! Почему каждый так и норовит решать за меня, что я должен знать, а что нет? Я что, сам не могу разобраться? Где мне искать этого мага?

– И в кого ты такой упрямый? – покачал головой Доктор и вдруг прямо на глазах Кантора прошел сквозь забор, как сквозь иллюзию. И уже из-за забора добавил: – Впрочем, глупый вопрос, есть в кого… Найдешь своего отца, у него и спроси.

Больше Кантор так и не смог дозваться странного мага. Из чистого упрямства он еще немного попинал неподатливую дверь, хотя уже понял, что открыть ее все-таки не сможет, затем плюнул и направился к выходу. Искать отца он уже пробовал, еще в те времена, но раз уж не удалось найти тогда, по горячим следам, как можно это сделать теперь, через пятнадцать лет?.. А если отец действительно уехал на те сказочные острова, как до сих пор считает мама, то достать его там и вовсе невозможно, разве что сам надумает вернуться. И что, сидеть и ждать, когда он надумает? Отвратительно!

В таком вот скверном настроении он и вернулся в реальность и, пока поднимался по ступенькам, клятвенно обещал сам себе сказать сейчас королю все, что о нем думает. Чем тут виноват король, Кантора абсолютно не интересовало. Просто сейчас его величество первым попадется под горячую руку и выгребет все последствия испорченного настроения своего нового сотрудника. Не на мэтре же отвязываться, в самом деле. Разве что если там окажется еще и товарищ Пассионарио, этот бессовестный работорговец, то у короля есть шанс отделаться легким испугом, поскольку основная порция достанется этому паршивцу…