Шёпот ветра (СИ)

Сегодня был очень поучительный день, кроме того, что лгать плохо, я уразумела еще одну истину: человеческая тупость, особенно в массовых проявлениях, штука очень опасная. Иначе как объяснить тот факт, что одна несчастная фотка в инсте, где Серебров слюнявит мою щеку, могла обернуться вот этим?!

— Постой, поэтому ты от нас скрывала? Боялась задеть мои чувства? — Лизка чуть ли слезу не пустила, умилившись своим фантазиям.

— Так-так-так, — подхватила Маринка, — сколько же вы вместе? Слышь, Кать, может, вся эта твоя работа выдумка, а на самом деле ты ночи у Стасика проводишь?

Кузнецова от такого предположения ахнула, а я набрала в грудь побольше воздуха, собираясь в десятый раз доказывать, что между мной и мажоришкой ничего нет, не было и не будет.

— Да сколько можно… — моя гневная речь, была прервана, слаженным вздохом со стороны всей аудитории.

— Екатерина Сватова, — строго произнес преподаватель.

«Ну всё, сейчас влетит», — оборачивалась я осторожно, мысленно прокручивая извинения за наше безалаберное поведение и слегка недоумевая почему препод назвал только моё имя. Поэтому не сразу поняла, что за огромным букетом с двумя ножками, который стоял рядом с преподавателем, скрывается человек.

— Да? — все так же осторожничая, откликнулась я, предчувствуя очередную подставу. И совершенно не зря: огромный букетище двинулся прямо на меня собирая по пути восхищенные взгляды и возбужденные перешептывания однокурсников. С каждым его шагом по аудитории разносился одуряющий запах пионов, сирени и тюльпанов.

Моих любимых цветов…

«Ты попал, Краснов», — быстро вычислила виновника сего беспредела.

— Куда? — хмуро спросили из-за клумбы, остановившись напротив нас.

— Сюда давайте, — первой среагировала Кузнецова, споро очистив пустующую заднюю парту от наших сумок.

Но на этом подарки судьбы не закончились… Когда курьер покинул аудиторию, а Лизка с Маринкой нагло стащили записку, что прилагалась к букету, преподаватель, который все это время молча наблюдал за нами, ожил:

— Студентка Сватова, передайте от меня своему поклоннику в дальнейшем присылать презенты вам на дом.

— Виктор Романович, а вы сами можете сказать ему об этом, — подала голос наша звезда местного разлива — Наташка Зайцева. — Это ей Стас Серебров прислал. Вы же и у юристов ведете? — И взгляд такой на меня, мол типо «не благодари».

Благодарить я не собиралась, а вот мысленно послать — запросто!

— Что ж, — прервал наши с Зайцевой переглядывания препод, — в таком случае вам будет легче осилить задание, у Стаса по моему предмету отлично. Подготовьте к следующему семинару, Сватова, развернутый доклад по сегодняшней теме, с использованьем как минимум десяти источников.

— Хорошо, Виктор Романович, — угрюмо отозвалась я. — Мало мне в жизни проблем так теперь и доклад… — шепотом добавила, комкая в руках злосчастную открытку от Краснова, которую успела отобрать у любознательных подруг.

— Ты что, даже не прочтешь? — расстроено протянула Булкина, не оценив моих действий.

— А есть что читать? — записка в моих руках медленно крошилась на неровные кусочки конфетти.

«Нет, ну какой, а?» — только Пашка мог обеспечить меня ворохом проблем, подарив при этом букет. И ведь не докажешь, что цветы не от царька, как и то, что их мне подарил солист «Меридианов».

«Один краше другого, блин!»

— Да не особо, — пожала плечами подруга. — «С прошедшим и до скорой встречи, Китти-Кэт», — процитировала по памяти, Маринка. — Но теперь, мне ясно одно: вы уже достаточно долго вместе! Иначе откуда ему знать про все твои любимые цветы? Еще и это милое прозвище «Китти-Кэт»…

«Милое!», — фыркнула я, продолжая молча конспектировать лекцию. Ничего-ничего, мажоришка у нас известный ловелас. Покрасуется с одной из своих многочисленных барби и опровергнет эти нелепые слухи. И все обо всём забудут. Даже Пашка.

Последние три года ведь как-то получалось у него забывать?

***

Не забыли…

— Это несправедливо, — в очередной раз вздохнула Лизка, отхлебнув кофе.

Я тоже вздохнула и мысленно с ней согласилась. Жизнь вообще штука несправедливая. Моя судьба была тому ярчайшим примером.

— Неужели так трудно сказать, куда вы пойдете? — не отставала Кузнецова.

— Почему трудно? — я пожала плечами, продолжив нарезать колбасу на бутерброды. — Лично я собираюсь на работу, а направление Сереброва выясняй сама. Но могу облегчить тебе задачу: вряд ли царек работает в ночную смену. Или работает в принципе.

— Всё-таки странные у вас отношения, — протянула соседка, стащив кругляш колбасы с разделочной доски.

— Потому что нет у нас никаких отношений! — я осторожно отложила нож, чувствуя, что закипаю.

- И прозвища странные, — продолжила эта бронированная со всех сторон особа. Если у большинства людей на глазах имелись розовые очки, то у Кузнецовой были стены в полный рост. Пуленепробиваемые! — А он тебя Китти-Кэт, значит, зовет?