Шепот волка

Раньше Майк часто забирал мотор своего забарахлившего мопеда или мотороллера к себе в комнату и чинил его там. Или «чуть подкрашивал». Поэтому пол на той половине комнаты, которую занимал Майк, был всегда застелен листом картона. Картон призван был скрывать масляные пятна на ворсистом ковре, но не всегда с этой задачей справлялся.

Мама яростно протестовала против «ремонтных работ» в комнате, но Майк ее не слушал. В те времена у него еще не было гаража, а следовательно, и мастерской. Лишь позже, когда стычки Майка с матерью участились и ожесточились, Ларс Штроде за немалые деньги арендовал для него гараж. С тех пор Майк оттуда почти не вылезал. Если машина родителей барахлила, он чинил ее. Майк в технике был настоящим гением – Симон не сомневался, что его брату под силу смастерить или починить что угодно.

«Жаль только, что ты, Майк, не можешь соорудить для меня машину времени, – с грустью думал Симон. – Чтобы она перенесла меня в прошлое. Не в очень далекое прошлое, только до того самого дня… Я сделал бы так, чтобы мы вообще никуда не поехали в тот злосчастный день. Что-нибудь придумал бы. И тогда ничего не произошло бы. Вообще ничего. Все осталось бы так, как было».

Он не подозревал, что Майк как раз готовит для него своего рода машину времени. Не такую, конечно, как в старых кинофильмах о мутантах-морлоках, которых он страшился 10-летним мальчишкой. Но все равно вышло нечто, способное перенести младшего брата в прошлое.

Пока они обедали, мысли Симона вертелись вокруг Каро – она притягивала его как магнит.

35

Когда они потом шли по усыпанной гравием тропинке на задний двор, солнце уже успело опуститься, окрасив вечернее небо в багровый цвет. Ветерок приносил летнюю духоту и запах дождя, хотя небо оставалось безоблачным. У заднего угла дома перед тем, как свернуть во двор, Майк внезапно остановился и оглянулся, желая удостовериться, что Тилия не увязалась за ними. Да она и не стала бы – в этот час Тилия усаживалась перед телевизором посмотреть любимый сериал, – но Майк должен был убедиться.

– Проходи, малыш, – сказал он. Голос его отчего-то звучал глухо. – То, что я тебе сейчас покажу, должно остаться между нами. Тилия мне голову оторвет, если узнает. А если она еще и растреплет об этом в нашей автомобильной фирме, я останусь без работы… Поэтому ты должен мне пообещать, что будешь строго хранить этот секрет. Даешь слово?

– Конечно, ты же знаешь.

– Ты все-таки должен мне пообещать.

Симон кивнул и скрестил пальцы на груди, как сегодня днем перед Каро.

– Честное слово индейца!

Майк улыбнулся:

– Еще не забыл наши игры?

– Их не забыть – это ведь ты меня научил. Когда ты чуть было не устроил пожар, бросив окурок в мусорный бак.

Майк покачал головой:

– Ты и это помнишь!

– Слушай, такое разве забудешь. Если бы об этом узнали, нам знаешь как досталось бы.

– Никто и не узнал, потому что ни ты, ни я не проговорились, – с отрешенным видом подтвердил Майк.

Симону показалось, что брат вспоминает о том дне. Майку тогда было четырнадцать, а Симону – всего восемь. Они спрятались за мусорными контейнерами у дома, и там Майк выкурил первую – и, возможно, единственную – в жизни сигарету. Майку хотелось выглядеть крутым, таким, как Джеймс Дин на огромной афише над входом в кинотеатр. Но он закашлялся так, что едва не задохнулся. Их заметила соседка, и Майк с перепугу бросил окурок в мусорный бак, не думая о последствиях. Через полчаса в их район вызвали пожарную команду. Прибыла на место и полиция. Но на след братьев никто не вышел. «Теперь мы связаны крепко-накрепко», – сказал Майк тогда.

И сейчас, спустя восемь лет, Симон повторил эти слова.

– С тех пор ничего не изменилось, – добавил он.

– Это правда. В каком-то смысле ты такой же, как тогда.

– Да, как тогда. Я скучаю по тому времени, Майк.

– Я тоже, малыш. Я тоже.

Он коротко пожал Симону руку. На какой-то миг весь мир вокруг замер. Они очутились где-то между пластами времени, между «тогда» и «сейчас». Потом Майк отпустил его руку.

– Но жизнь не стоит на месте, а двигается. Только вперед. И поэтому я сейчас здесь – ради тебя. Пойдем.

Майк прошел на задний двор. Симон последовал за ним. Наконец он увидел, что старший брат приготовил для него. И остановился как вкопанный.

– Это та же самая модель, – сказал Майк, указав на синий «Форд-Комби», припаркованный у входа в его квартиру, там, где прошлой ночью стоял мотороллер Мелины. – Тот же год выпуска и то же исполнение. Его пригнал один клиент, чтобы я сменил тормозные колодки. И я сразу же подумал о тебе.

Симон открыл было рот, чтобы что-то сказать, но не смог произнести ни звука. Его голову будто чисто вымели изнутри. Все, что он мог, – это стоять и молча таращиться на машину. Именно так выглядел автомобиль отца! Такой же начищенный и ухоженный, – до того, как превратился в искореженную и почерневшую от огня груду металла. Лишь кронштейн щитка номерного знака с рекламой фирмы «Вольф» отличал эту машину от отцовской.

Майк подошел к Симону и обнял его за плечи: