Шепот волка

– Но до Майка у нее был другой парень. – Она понизила голос до шепота, словно боялась, что их подслушивают. – Разумеется, это только слухи, но я думаю, что это правда.

Симон вспомнил о том, что Майк говорил о Мелине. О том, что ее бывший – настоящий ублюдок.

– И что это за слухи?

– В старших классах говорили, будто бы она связалась с женатым мужчиной. Точнее, с учителем.

Симон вдруг понял, кого Каро имеет в виду. Но все-таки это не умещалось в голове.

– Ты говоришь о Хеннинге? Не думаешь же ты, что он и Мелина… Нет, Каро, это же глупость!

Она пожала плечами:

– Мне кажется, эти слухи все же имеют под собой почву. Ты сам говорил, что не доверяешь ему, и я того же мнения. Хеннинг не из тех, кому можно доверять. Он выглядит как рубаха-парень, нежный отец семейства, но на самом деле у него есть и другая сторона.

– Фу, – выдохнул Симон, – не хочешь ли ты сказать, что он ловелас?

Каро снова посмотрела на свои стопы. Носком правой кроссовки она почти отрыла довольно крупный камень и теперь тихонько расшатывала его.

– Вспомни, как реагировала на него твоя тетя, когда вы с ней к нему ходили. Хеннинг очаровывает женщин и знает об этом. В этом пункте они с Мелиной два сапога пара. Она тоже умеет пользоваться своим обаянием. К тому же Хеннинг не всегда умеет держать себя в руках. Ты бы видел, как он поедает глазами девчонок на занятиях физкультурой. Он думает, что мы не замечаем, но он ошибается. Две девочки рассказывали, что он к ним приставал. Дотрагивался, но так, чтобы это выглядело случайным и никто не мог бы его за это привлечь.

Все еще ошеломленный, Симон посмотрел на нее:

– Он и к тебе…

– Приставал ли он ко мне? – Она засмеялась. – Разумеется, пытался. Он пригласил меня на лодочную прогулку и увивался за мной. Сделал вид, будто хочет поправить на мне костюм для гребли. Но женщина всегда замечает, когда подобные типы пробуют перейти границу.

– И что ты сделала?

– А что тут сделаешь? Просто больше не каталась с ним на лодке. Мы были вдвоем, и у меня не было свидетелей.

Симон потряс головой:

– То-то я всегда себя спрашивал, почему я терпеть его не могу.

– О, некоторые девочки считают его весьма привлекательным! Например, он очень нравился Леони.

У Симона челюсть отвисла.

– Леони?

Каро кивнула:

– Она так в него втрескалась, так увивалась вокруг него, что на это было больно смотреть. – Каро закатила глаза. – Любимица учителя и все такое. Это было отвратительно.

– Ты хочешь сказать, что Хеннинг может иметь отношение к ее исчезновению?

– Не знаю. – Каро поддела ногой камешек, и он скатился вниз. – Я только рассказала тебе, что знаю. У Леони не было постоянного друга, хотя были мальчики, которые ею интересовались. И не все из них были идиотами. Но Леони их отфутболивала.

Симон думал о ночных телеизвестиях. О порванном красном кожаном жакете, найденном в урне около автостоянки. Об урне, которую загораживал грузовик и которая не попадала в поле зрения видеокамеры. Возможно, это был ложный след, отвлекающий маневр? Но для того чтобы совершить нечто подобное, надо обладать и преступными наклонностями, и хладнокровием. Хотя Симон терпеть не мог Хеннинга и тот действительно не пропускал ни одной юбки, Симон спрашивал себя, был ли учитель действительно способен на подобное преступление. И не мог дать внятного ответа.

– Не могу в это поверить, – сказал он тихо. – Зачем ему убивать Леони?

– Возможно, сильно сказано, но она – типичная жертва, – сказала Каро. – Наивная Красная Шапочка, которая идет в лес и доверяет первому встречному волку, и тот ее в конце концов сжирает. Хеннинг – всего лишь мужчина. Не принимай на свой счет, но мужчины часто думают не той частью тела. А когда они потом обнаруживают, что вляпались в дерьмо, то пытаются сделать вид, будто ничего не было. Но так не бывает. Что случилось, то случилось. Что произошло, то произошло – все просто.

Если бы не темнота, Каро бы заметила, как лицо Симона снова залилось краской. Разумеется, ему тоже случалось «думать не той частью тела», как выразилась Каро! Но он делал это втайне и стыдился, если кто-то об этом узнавал. Он находил тему отталкивающей, хотя папа однажды заверил его, что она совершенно естественна. «Все вы волки в овечьей шкуре», – сказала когда-то Джессика в клинике. Возможно, она была в чем-то права.

– Ты думаешь, Леони пыталась его шантажировать? – спросил Симон. При этом он не решался взглянуть на Каро, так как его лицо по-прежнему пылало.

– Нет, не думаю, это на нее не похоже. Во всяком случае, не в том смысле, в каком принято считать. Была ли она влюблена в него? Возможно. Вероятно, Леони не хотела, чтобы их связь закончилась. Ведь Хеннинг – официальное лицо и отец семейства. Для него слишком многое поставлено на карту.

– О,кей, – сказал Симон, сглотнув. – Представим, что они все-таки с Леони… Но зачем тогда ему нападать на Мелину? Одно с другим не вяжется. Кроме того, еще нет доказательств, что между ними вообще что-то было. Это всего лишь слухи, ты сама говорила.

Каро обернулась к нему и подняла одну бровь: