Шепот волка

Симон последовал совету.

– Как долго вы этим занимаетесь? Греблей, имею в виду, – спросил он.

– Со школы. Греблю на каноэ уже тогда начали практиковать. Когда растешь вблизи двух рек, стоит этим пользоваться.

– Ваш отец тоже катался на каноэ?

– Нет, он – нет. – Симон услышал, как учитель вздохнул. – У моего отца душа к спорту не лежала. Для него это было пустым времяпрепровождением. У него в голове была одна только работа.

Симон снова вспомнил, что говорил ему дедушка. Он называл Рихарда Хеннинга ничтожеством.

– Вы никогда не хотели взять на себя управление отелем?

– О, откуда ты об этом знаешь?

– Прочел вашу фамилию в одной газетной заметке, – ответил Симон, бросив быстрый взгляд через плечо.

Хеннинг стоял на коленях на корме, энергично греб и смотрел на реку.

– Гостиничное дело никогда меня не привлекало. Я хотел заниматься в своей жизни чем-то более осмысленным, чем выяснением отношений с вечно чем-то недовольными туристами. И сделал выбор в пользу министерства образования, а старый отель продал городской общине.

– Вы иногда там бываете? – спросил Симон, подумав о номере семнадцатом, который Каро иронично назвала «романтическим гнездышком».

– Пару раз я был там, наверху. Это же мой родительский дом. Жаль, что сейчас он в таком запущенном состоянии. Хорошо, если его снесут до того, как он полностью превратится в руины.

– А в последнее время вы бывали там?

Симон снова быстро взглянул через плечо, и в этот раз их взгляды встретились. Это длилось достаточно долго для того, чтобы Симон осознал: Хеннинг ему не доверяет.

– Почему ты спрашиваешь?

– Да просто так, – ответил Симон. – Я недавно проезжал мимо него на велосипеде.

– Но отель стоит достаточно далеко от дороги.

Теперь скепсис в голосе Хеннинга был отчетливо слышен. Знал ли он, что Симон с Каро побывали в отеле? В таком случае Хеннинг – тот, кто наблюдал за ними. Человек, спрятавшийся за стойкой портье. Но если это действительно был он, что он делал в отеле?

– Майк рассказал мне о гостинице, – солгал Симон. И решил еще подлить масла в огонь: – Он хотел там что-то увидеть, но не сказал что.

Тут Хеннинг прекратил грести, и лодка слегка повернулась в сторону берега. Симон обернулся к Хеннингу. Его сердце забилось быстрее.

– Что такое, Симон? – спросил Хеннинг. – Ты действительно хочешь кататься на лодке?

Симон крепче вцепился в весло. Хеннинг смотрел на него так мрачно, будто собирался на него наброситься. Совсем близко от них прокричала озерная птица. Она будто предупреждала Симона: «Смотри, вас здесь только двое, вокруг на реке пусто. Кругом ни одного человека, кто мог бы прийти тебе на помощь!» В ответ прокричала другая птица, и в ее крике Симону послышался смех.

– Мне кажется, нам лучше вернуться. – По голосу чувствовалось, что Хеннинг не шутит. – Пожалуй, ни к чему было приглашать тебя.

72

Симон точно не мог сказать, сколько продолжалась их водная прогулка. Возможно, лишь четверть часа, возможно, больше. Он надеялся, что этого времени Каро хватит. Хеннинг выглядел уязвленным. Он говорил только самое необходимое. Время от времени он давал Симону указания, как пристать к берегу, делал замечания, если ученик греб слишком быстро. Кроме этого, Хеннинг не говорил ничего, и затянувшееся молчание казалось угрожающим.

Они были уже недалеко от причала. Симон взглянул на автомобиль Хеннинга. Но машину скрывали сосны. С каждым метром, приближавшим их к лодочному домику, нервозность Симона нарастала. Его ладони взмокли от пота, и ему пришлось изо всех сил вцепиться в весло, чтобы оно не выскользнуло.

Наконец они достигли деревьев. Симон взглянул на Хеннинга: лицо учителя оставалось серьезным, он пребывал где-то в своих мыслях. Уголки рта вздрогнули, и Симон спросил себя, что происходит у Хеннинга в голове. Затем он отважился бросить взгляд на берег, и… от ужаса его сердце чуть было не остановилось. Они вернулись слишком рано. Каро еще в машине! Вот дерьмо! Ему нужно как-то отвлечь, задержать Хеннинга. Нападение – всегда лучший способ защиты.

– Что у вас вчера произошло с моим братом? – спросил он, обернувшись к учителю.

Тут же лодка начала опасно раскачиваться.

– Тише! – остановил его Хеннинг. – Мы того и гляди перевернемся!

– Я жду ответа, – настаивал Симон, впившись в весло мертвой хваткой обеими руками. – Что вы имеете против Майка?

Хеннинг сердито вздохнул и причалил лодку в одиночку. Привязал ее к причалу и зло взглянул на Симона.

– Вот, значит, как, – сказал он раздраженно. – Почему ты сразу не начал с этого? Зачем было устраивать весь этот театр с прогулкой на каноэ, если ты всего лишь хотел поговорить о своем брате? Ты мог бы просто нормально спросить. И я бы тебе нормально ответил.

При этом он вышел из качающейся лодки и сердито зашагал к лодочному домику. Симон выпрыгнул вслед за ним, хотя лодка еще не была привязана. Ступив на твердую почву, он побежал за Хеннингом. При этом он не выпускал черный автомобиль из поля зрения. Каро должна быть еще внутри. Она, вероятно, затаилась, заметив опасность.