Шепот Земли и молчание Неба. Этнографические этюды о традиционных народных верованиях

— Это когда эпилептик или вообще душевнобольной обладает якобы признаками шаманского дара? Не спрашивал, но знай, у нас, в Туве, так не считают, я вообще думаю, что такое представление о появлении шаманов придумано европейскими исследователями.

— Насчет европейских исследователей ты, наверное, прав. В Париже в Институте Арктики к изучению шаманства привлекают даже врачей-психиатров.

Монгуш помолчал. Спустился к реке. Бросил камень в воду. Я подошел к нему.

— Смотри, как все осмысленно в природе, — Кенин-Лопсан показал на гору, разделяющую два потока, две реки — Пий-Хэм и Каа-Хэм, из которых складывается Енисей, — гора разделяет истоки Улуг-Хэма, чтобы обозначить его начало. Так и нам, прежде чем понять явление, нужно знать его начало. Во всяком случае, у тувинцев шаманы не были душевнобольными.

Возникший было диспут завершился так же внезапно, как и начался.

Очень интересен был фактический материал по тувинскому шаманству и его происхождению, шаманскому костюму и шаманскому фольклору. Хотелось узнать о них и не хотелось спорить просто так, ради спора. Тувинские шаманы, по народным поверьям, происходили от шаманов-предков, духов земли и воды, небожителей, злых духов албысов, злых духов аза. Сильнейшими были шаманы, ведущие происхождение от шаманов-предков. Причем, чем глубже уходили корни шаманов-предков, тем сильнее был шаман, опиравшийся на силу всех прежних шаманов.

Шаман из Барун-Хемчинского района Шокар в песнопении сообщал:

Я — шаман, я — царь всех шаманов,
я — наследник шамана Каралбая,
я живу в середине царского моря,
я слыву царем всех шаманов.

В другом случае камлание начиналось с упоминания главного первопредка, а затем всех последующих шаманов данной семьи. Когда же камлали шаманы, происшедшие от духов — хозяев земли и воды, они обязательно говорили о своем родстве с духами этих стихий:

Хозяйки земли и воды,
Это вы, мои медно-желтые сестры.

— Что же это за медно-желтые сестры, — спросил я у Монгуша, услышав текст камлания.

— Я считаю, — мудро решил Кенин-Лопсан, — что речь идет о высоких горах, бурных реках с животными и рыбами. Но если тебе нравятся такие тексты, то поверь мне, что песенный зачин шаманов, ведущих родословную от небожителей, еще загадочней и значительней. Таких шаманов у нас считали способными встречаться с «железными небесными сыновьями» — азарларами, которым подвластно все земное. Послушай зачин песни таких шаманов:

О вы, сыновья с небес, где азар!
Вы, которые день и ночь пригнали на землю,
Вы, которые тысячу звезд сторожили,
Вы, для которых белое облако стало платком,
Вы, для которых синее облако стало пологом,
Вы, для которых черная туча стала безрукавкою,
О вы, сыновья владыки неба!
О мой, родитель, Небо, владыко!
Еще раз, о владыко!
О мать моя земля! Помилуй меня!
Я шаман, могущий умереть и упасть в беспамятстве!

Я вслушивался в песню шамана, повторенную Монгушем, мелодия захватывала меня, но мне не хотелось говорить, хотелось молчать и слушать. Кенин-Лопсан вошел во вкус, а так как он знал и помнил многие напевы, шаманские песни сменились тут же на берегу Енисея песнями аратов, пересекающих степь и поющих о том, что видят глаза и слышат уши.

На другой день Монгуш дал мне свои записи шаманских биографий. Среди них были подробные и короткие, эмоционально возвышенные и сугубо прозаические. Один из знаменитых шаманов, считавший себя происходящим от небожителей, стал шаманом, будучи пораженным молнией. Старший брат пять дней искал его, а когда нашел, то увидел, что он еле дышит, изо рта и носа течет кровь. Он пришел в себя не сразу, а когда совсем очнулся, выздоровел, то почувствовал свою силу. Вскоре на берегу реки он сошелся в борьбе с сильным шаманом из Алаша, который признался: «Силен шаман Кайгал, родом из небожителей. Когда я совершаю нападение на него сверху, он превращается в пылинки и проваливается сквозь землю. Когда на него нападаю снизу, он превращается в сизый дым и поднимается в небеса. Никак не мог поймать я шамана Кайгала. Мне пришлось добраться до его аала и убить выстрелом его маралуху с мараленком. Итак, я вернулся домой».

Особой была история тех шаманов, которые считали свое происхождение от злых духов албысов или аза. Албыс — ведьма, легко превращавшаяся при встрече с мужчиной в женщину, при встрече с женщиной — в мужчину. У нее была, по поверьям тувинцев, отличительная черта — верхняя губа заячья, нижняя — с рубцами, а нос провалившийся. При встрече с человеком албыс тщательно закрывала нос и губы.