Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы

Закончив обсуждение внутренних проблем, а также вопросов, связанных с Иргамой, собрание осторожно коснулось малльской темы, и тут все заговорили одновременно. Вспыхнула жаркая перепалка. Мнения высказывались самые противоречивые. Одни ратовали за военный поход, считая его единственным способом усмирения горцев, другие утверждали, что требуется задобрить маллов и таким образом сохранить хотя бы на некоторое время мир, так необходимый для полной победы над иргамами. А там будет ясно, что делать. Правильное и справедливое решение сможет принять только Алеклия, когда с триумфом вернется в Грономфу.

Наконец слово дали Сюркуфу, который до сих пор молча сидел за спинами военачальников и терпеливо слушал, даже не помышляя о том, чтобы вмешаться в разговор могущественных особ. Сюркуф поднялся, быстро расправил складки плаща и, преисполненный гордостью, как всегда, изящный, густо пахнущий розовыми ароматами, вышел на середину. Его встретили весьма благожелательно.

Он рассказал о маллах все, что знал, обвинив вождей горцев, и прежде всего Бредероя, а также Ахлероя, которого знал лично, и даже самого Аквилоя, в заговоре против Авидронии.

– Не может быть! – вскричал посланник Вораджа. – Аквилой считается другом Божественного, главным поборником мира в Малльских горах.

– Я это знаю, – учтиво приложил пальцы ко лбу Сюркуф. – Но есть неопровержимые доказательства моих слов. Аквилой лично передал золото нашему человеку в обмен на оружие. Прошло не более половины месяца, как это оружие применили по назначению. Я имею в виду разгром «коловатского» лагеря, нападение на Великую Подкову.

– С чего ты взял, что это именно то оружие? – спросил один из сановников из Совета Пятидесяти, знаменитый Селес – тщедушный больной старик с седыми сросшимися бровями, прославившийся тем, что сорок лет назад в одиночку двинулся навстречу семидесятитысячной армии гагалузов, приближающейся к Авидронии. Выехав в поле один против всего войска, он не только убедил дикарей отказаться от своих замыслов, но еще и сумел их запугать: вытребовал и получил внушительный откуп. С тех пор, когда против войска противника некого было послать, шутники предлагали отправить на войну одного Селеса.

– Всё оружие было помечено, достославный рэм. Так, луки, переданные маллам, сделаны таким образом, чтобы при стрельбе на стреле оставался особый след – небольшой затес…

В зале опять вспыхнуло волнение, лица военачальников исказил гнев. Кто-то воскликнул: «Я же предрекал, что Аквилой – двуличная лиса и только выжидает момента, чтобы ударить Божественному в спину!» Говорить захотели сразу многие, однако старик Селес из всех присутствующих был наделен самой высокой властью, поэтому его никто не посмел перебить.

– Кто же этот доблестный удалец, который сумел добиться столь многого? – поинтересовался он.

Сюркуф чуть поморщился. Всё изложенное он собрался представить лишь как собственную заслугу; в его планы не входило рассказывать кому-либо о подвигах своих воинов, тем более – о подвигах ДозирЭ. Но вопрос нельзя было оставить без ответа. Он назвал имя, но так невнятно, что его заставили повторить. Пришлось произнести это ненавистное слово громко и отчетливо.

– ДозирЭ? – удивился Селес, который последние годы всё время проводил в Дворцовом Комплексе, и поэтому ему было известно почти все, что происходит в Грономфе. – ДозирЭ? Что-то знакомое. Не тот ли самый?

– Тот, – отвечал Сюркуф, почему-то сгорая от стыда, будто он лично причастен ко всем «подвигам» своего нынешнего подопечного.

ДозирЭ вспомнили и остальные. В зале повисло неловкое молчание. Все знали историю с возлюбленной Инфекта, и многим, кто не был посвящен в подробности, было не понятно, почему этот ДозирЭ не только до сих пор жив, но и служит в прославленном воинстве. Впрочем, расспрашивать о нем никто не захотел, и обсуждение, само собою, вернулось к малльским вождям. Сюркуф не только подробно рассказал об их «проделках», но и предоставил неопровержимые доказательства в виде всевозможных донесений.

– Кто такой этот Бредерой? – поинтересовался посланник Вораджа. – Что-то я раньше о нем не слышал.