Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы

ДозирЭ огляделся. Ночь выдалась ясная. Андэль, прижав к себе ребенка, завернутого в голубую ткань, стояла на коленях возле тела Чагою, в груди которого глубоко сидели две стрелы. Услышав рядом шум, она оглянулась и увидела ДозирЭ – шатающегося от усталости, в помятых доспехах, в крови. На мгновение их взгляды встретились. Ее глаза были наполнены горем, ужасом, а еще мольбой: «О, любимый, сделай так, чтобы всё скорее закончилось!» Яриадец находился здесь же. Весь его вид свидетельствовал о готовности драться.

– Кирикиль, ко мне! – позвал ДозирЭ.

Они встали рядом. Вдвоем им удалось остановить маллов и довольно долго удерживать их на почтительном расстоянии.

– Что с Чагою?! – спросил ДозирЭ, продолжая ловко орудовать своим мечом.

– Поразил из самострела четырех дикарей. Я своими глазами видел! Но они его потом заприметили… – отвечал Кирикиль, держась несколько сзади, но очень умело помогая хозяину своим вертлявым клинком на длинной руке.

Низкорослый молодой дикарь, почти юноша, со жгучей ненавистью во взгляде, метнул в ДозирЭ кинжал, метясь ему в лицо. Грономф едва успел уклониться, и клинок лишь содрал кожу на подбородке. Кирикиль сделал из-за спины ДозирЭ широкий выпад и воткнул юнцу в самое сердце тонкое лезвие морской рапиры.

Наконец маллы ворвались на хирону. Разом рассыпались по площадке. Человек двенадцать. ДозирЭ бросился защищать Андэль, Кирикиль замешкался, и его тут же сбили с ног и тяжело ранили. ДозирЭ атаковал двух маллов, нанес им тяжелые увечья и кинулся к яриадцу, чтобы не позволить горцам его добить. Маневр удался, маллы бросили слугу и сосредоточили внимание на авидроне.

– ДозирЭ! – послышался отчаянный крик Андэль.

Молодой человек оглянулся: один из дикарей стоял уже в шаге от возлюбленной и, без сомнения, собирался ее убить. ДозирЭ метнулся к нему, рубанул сверху вниз со всей силы и рассек негодяя от плеча до сердца. Рядом появились уже четверо горцев. ДозирЭ почувствовал, что не в силах продолжать бой, еще немного – и произойдет кровавая развязка…

Совершенно неожиданно маллы остановились и чуть отступили. В их глазах ДозирЭ разглядел некоторое замешательство. Сначала он не мог понять, что произошло, но потом заметил, что все горцы куда-то смотрят, и обернулся в ту же сторону. В свете Хомеи он отчетливо увидел, как прямо по огородам толпой бегут легко вооруженные люди. Их было несколько сотен, и с ними еще десяток всадников. Все они наперегонки спешили к дому: им оставалось преодолеть шагов пятьсот. ДозирЭ с радостью признал в бегущих местное ополчение.

Горец в дорогих мехах, с которым ДозирЭ разговаривал перед штурмом, был здесь же, рассчитывая лично отрубить голову ненавистному авидрону. Он злобно рыкнул на своих соплеменников, и двое маллов кинулись к ДозирЭ. Через мгновение оба были изрублены в куски. После этого сразу трое дикарей бросились в атаку, но и их постигла та же участь. Теперь маллов оставалось всего четверо, и никто из них не решался напасть первым.

Тем временем ополченцы подошли уже совсем близко, их крики раздавались у самых стен. Маллы тревожно переглянулись.

– Если вы желаете умереть – як вашим услугам! – устало обронил ДозирЭ. – Однако если вы поспешите, вам еще удастся уйти!

Предводитель горцев опустил свой окровавленный паранг.

– Мне тяжело в этом признаваться, – сказал он, сверкая черными глазами, – но ты, ДозирЭ, самый доблестный воин из всех, кого я когда-либо видел! Клянусь Якиром! И ты заслужил небольшую отсрочку. Однако ты всё равно умрешь! Ахлерой никогда никому ничего не прощает…

С этими словами горец рявкнул что-то своим соплеменникам, и маллы поспешно покинули место боя.

Обессиленный ДозирЭ выронил меч. Дрожащими руками он снял шлем и вздохнул всей грудью. Лицо его было в поту и крови….

Маллы, жалкой кучкой, оставшейся от сильного отряда, выбежали из дома, вскочили на лошадей и во всю мочь поскакали в сторону, противоположную той, откуда приближалось подкрепление. Ополченцы остановились и стали свистеть им вслед, махать оружием и что-то кричать, даже и не подумав преследовать.

– Жалкие глупцы! – выругался ДозирЭ и тут, вспомнив об Андэль, посмотрел в ее сторону.

Молодая женщина по-прежнему стояла на коленях возле убитого отца с плачущим Волиэну в руках. Ее лицо было белым-белым. Она смотрела на воина глазами, полными слез, а губы что-то шептали – наверное, молитву.

ДозирЭ бросился к Андэль:

– Всё кончено! Не бойся, они тебя не тронут…

Он попытался поднять ее на ноги, но она воспротивилась:

– Не надо!

– Ну успокойся! Пойдем… Чапло не вернешь. Он теперь уже на звездной дороге… Он жил, как цинит, и умер, как цинит. Это достойная смерть, я сам хотел бы так умереть!

ДозирЭ опустился на одно колено. Андэль была неподвижна, словно окаменела.

– Что с тобой, очнись!

ДозирЭ потряс молодую женщину за плечи, отчего лицо ее исказилось от мучительной боли. Вдруг тонкая струйка крови сбежала с уголка ее губ.