Шереметевы. Покровители искусств

Меркулов и тут помог Шереметеву – он сумел найти таких свидетелей и подготовить депутатов дворянского собрания губернии, чтобы вопрос поскорее решился в пользу графа Николая Петровича.

Он честно говорил Шереметеву, что стоить это будет недешево: «…В прошлом году следы мною сысканы и положено было на твердом выполнении, но его сиятельству угодно было остановить и меня отозвать не окончивши. Теперь по прошествии года и по переменившимся там обстоятельствам нельзя никак располагать заочно, а паче с пересылкою денег, могущих подать соблазн. Надобно сказать о деньгах. Вот виды их употребления. Родственнику, согласившемуся принять в свой род, была договоренность пятьсот, дворянам – двенадцати человекам – по сто. Губернскому дворянскому предводителю действительному статскому советнику надобно будет подарок до пятисот, в прочем мелочный расход до трехсот пятидесяти, наконец, поездка туда и пребывание и возврат. Наконец, долгом своим поставляю вам объяснить, что дело сие весьма деликатно, в том краю, где до денег и подарков великие охотники даже до низости, и действуя, нужна крайняя осторожность, чтобы имя его сиятельства было устранено, а если его употребить, то потребности умножатся до великого градуса, что мною в прошлом году и изведано».

Планировалось признать дворянское происхождение братьев Прасковьи Ивановны, что автоматически означало бы то же самое для самой Прасковьи. Были заготовлены все необходимые документы, копии свидетельств, отпускных, документов о решении.

Но, однако же, слухи поползли. Все давно знали о незаконной связи барина, и подложные документы мало что могли изменить. К тому же и другие крепостные графа внезапно пожелали найти свои дворянские корни.

Николай Шереметев готов был бы и дальше пытаться, но случившееся 11 марта 1811 года убийство Павла резко изменило ситуацию, в том числе и планы утвердить в дворянском достоинстве семью Ковалевых. На престол вступил новый император Александр I. Граф Шереметев, как и другие высшие придворные чины прошлого царствования, формально оставаясь на придворной службе, прежнего влияния при дворе уже не имел и отошел в тень.

Граф, совсем уже отчаявшись, хотел увезти Прасковью за границу, как внезапно получил поддержку от митрополита Платона.

Тот знал о благотворительности, которой с подачи своей крепостной занялся Шереметев, и очень уважал его за учреждение Странноприимного дома – и дал благословение на их законный брак.

Глава 14 Прасковья Жемчугова – графиня Шереметева

Свадьбу решено было сыграть в Москве, подальше от сплетен и столичного света. Тайное венчание состоялось 6 ноября 1801 года в храме Симеона Столпника на Поварской, поблизости от их нового дома. Венчал чету духовник графа, протоиерей Федор Малиновский, сын священника, известный историк Александр Малиновский был свидетелем жениха, а свидетельницей невесты – ее подруга по театру, актриса Татьяна Шлыкова, выступавшая под псевдонимом Бирюзова. После венчания Шереметевы уехали в Петербург и больше Прасковья в Москву не вернулась.

Но и в Петербурге Прасковья, уже будучи графиней Шереметевой, боялась открыто выходить к гостям, показывать себя хозяйкой дома, опасаясь новых насмешек. Все по-прежнему оставалось в тайне. Прасковья мечтала стать матерью, мечтала подарить графу сына, когда жена, наконец, забеременела, Шереметев заказал своему крепостному художнику Н. Аргунову знаменитый портрет Прасковьи в полосатом капоте, готовясь предать огласке свой брак и рождение законного наследника. Но пережитые волнения и поздняя для ее возраста беременность привели к новому обострению туберкулеза.

3 февраля 1803 года Прасковья родила сына и нарекла его Дмитрием в честь своего любимого святого Димитрия Ростовского.

Высший свет и родственники были шокированы. Петербургские дамы не собирались принимать в свой круг бывшую крепостную, а родственница графа, Анна Семеновна, говорила с презрительной усмешкой:

Отменный штукарь – наш старший родственник. Женился на крепостной, а теперь ждет, что все примут ее как равную себе.

Прасковья, не зная об этих настроениях в обществе, хотела вновь появиться на сцене, и граф обещал найти для нее пьесы, в которых она будет блистать как никогда ранее. А тем временем Прасковья, поправляясь после родов, решила прогуляться. Снег падал с неба огромными пушистыми хлопьями, легкий мороз разрумянил бледные щеки молодой графини, и она уверилась уже, что теперь ее жизнь будет полна радости, когда вдруг к ней подошла старуха. Прасковья решила было, что та хочет попросить милостыню и уже потянулась за кошельком, как вдруг услышала голос.

Сегодня ты получила две пьесы, в обеих играешь покойниц. А где две покойницы на сцене, быть третьей наяву!

Графиня отшатнулась, на секунду прикрыла глаза, а когда открыла их снова – старухи уже не было. В подавленном настроении она возвратилась домой. Там уже ждал ее граф.

Я нашел для тебя две роли, – сказал он, – в которых ты будешь неподражаема.