Читаем Шеренга великих медиков полностью

В Китае, приблизительно в пятом веке до нашей эры, жил первый, получивший признание и известность, врач и ученый Пян Чиао, настоящая фамилия которого была Чжин Ю-жен. Пян Чиао с детства стал интересоваться медициной, проявил в этом деле большие способности и стал знаменитым врачом. Этот китайский врач был великолепным диагностиком. Он говорил, что: "распознание болезни по внешнему виду — это — искра божия, выслушиванием — необыкновенное мастерство, с помощью вопросов (анамнез) — ловкость, а по исследованию пульса — искусство". Считают, что распознание болезни на основании исследования частоты пульса открыл именно Пян Чиао. Метод этот до сих пор остается важным средством диагностики болезней. Способ нащупывания пульса, применявшийся Пян Чиао, был доведен до совершенства китайскими врачами и многие столетия лежал в основе диагностики.

Пян Чиао лечил в основном травами. В случае надобности не отказывался от хирургических методов борьбы с болезнью. Легенда гласит, что Пян Чиао оперировал безболезненно, подавая пациенту специальную настойку, рецепт которой до нас не дошел. Кроме того, он одним из первых стал применять акупунктуру (то есть накалывание). Это весьма распространенный в Китае метод лечения, который заключается в том, что врач накалывает длинными металлическими иглами тело пацента в определенных местах, причем пационт не чувствует боли. Древнее китайское предание гласит, что некогда один человек страдал сильными головными болями и никакое средство ему не помогало. Так продолжалось до тех пор, пока этот человек не поранил до крови ногу, наступив на острый камень. Головные боли прошли, их как рукой сняло. С тех пор головные боли стали лечить ранами ног, наносимыми острыми камнями. Легендарный китайский повелитель Фуси, вместо этого применил накалывание ноги каменной иглой. Позднее люди убедились, что накалывание помогает и от других болезней. Каменные иглы были заменены металлическими и в конце концов, в Китае усилиями многих ученых возникла наука об иглолечении. На теле человека найдены 693 точки, в которых — в зависимости от вида болезни и места болевых ощущений — производится накалывание.

Пян Чиао отличался даром предвидения исхода болезни. Он насчитывает шесть причин, которые препятствуют лечению, и, если их не устранить, приводят к печальному исходу болезни. Вот эти причины: неурегулированный образ жизни, погоня за деньгами, неправильное питание и одежда, слабость делающая невозможным принятие лекарств и — что в особенности достойно внимания — пользование услугами жрецов тогда, когда необходима помощь врача. Пян Чиао по преданию написал две книги: о внутренних болезнях и о хирургии, но ни одна из них не сохранилась. Его считают автором книги "Нейцин", то есть "Ответы на трудные вопросы", но книга эта по всей вероятности написана учениками Пян Чиао. В этой книге даются, в частности, подробные указания по исследованию пульса больного и по применению накалывания.

Пян Чиао обладал огромными знаниями и одно-временно, в повседневной жизни, был весьма скромным и непритязательным человеком. Большую часть жизни провел в непрерывных путешествиях по стране, помогая больным избавляться от недугов. Где бы ни появился Пян Чиао, его встречали с уважением и радостью. Это обстоятельство вызвало к нему неприязнь со стороны некоторых лекарей, которые подослали наемных убийц, чтобы устранить опасного конкурента. Пян Чиао сделал много для процветания своего народа и отечественной медицины. Поэтому в Китае его имя пользуется огромным почетом. В провинции Хубей, откуда родом Пян Чиао, у подножия горы Чиао построен храм, посвященный великому врачу.

Гален (130-200)

Известный всему миру римский врач Гален родился в 130 году нашего летоисчисления в блестящем городе Пергаме, в Малой Азии. Гален был сыном всесторонне образованного архитектора. Учился сначала в философской школе в родном городе, но через несколько лет переехал в Смирну и там стал изучать медицину под руководством знаменитого врача Пелона. Этот учитель Галена считал, что образование не может ограничиваться только лишь приобретением практических навыков, и Гален по совету Пелона выехал в Александрию, которая в те времена была средоточием науки и культуры, чтобы изучить произведения Гиппократа и ознакомиться с анатомией. В Александрии Гален полностью овладел искусством медицины, вернулся в Пергам и стал врачом гладиаторов. Ныне мы сказали бы, что он стал спортивным врачом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пластичность мозга. Потрясающие факты о том, как мысли способны менять структуру и функции нашего мозга
Пластичность мозга. Потрясающие факты о том, как мысли способны менять структуру и функции нашего мозга

Открытие того факта, что мысли способны — даже в пожилом возрасте — менять структуру и функции мозга, это важнейшее достижение в области неврологии за последние четыре столетия.Норман Дойдж предлагает революционный взгляд на человеческий мозг. Он рассказывает о блестящих ученых, продвигающих пока еще новую науку о нейропластичности, и о поразительных успехах людей, жизнь которых они изменили, — примеры выздоровления пациентов, перенесших инсульт; случай женщины, имевшей от рождения половину мозга, который перепрограммировал сам себя для выполнения функций отсутствующей половины, истории преодоления необучаемости и эмоциональных нарушений, повышения уровня интеллекта и восстановления стареющего мозга. Методики, представленные в книге, будут интересны и полезны всем читателям.

Норман Дойдж

Медицина / Психология / Образование и наука
Русская литература и медицина: Тело, предписания, социальная практика
Русская литература и медицина: Тело, предписания, социальная практика

Сборник составлен по материалам международной конференции «Медицина и русская литература: эстетика, этика, тело» (9–11 октября 2003 г.), организованной отделением славистики Констанцского университета (Германия) и посвященной сосуществованию художественной литературы и медицины — роли литературной риторики в репрезентации медицинской тематики и влиянию медицины на риторические и текстуальные техники художественного творчества. В центре внимания авторов статей — репрезентация медицинского знания в русской литературе XVIII–XX веков, риторика и нарративные структуры медицинского дискурса; эстетические проблемы телесной девиантности и канона; коммуникативные модели и формы медико-литературной «терапии», тематизированной в хрестоматийных и нехрестоматийных текстах о взаимоотношениях врачей и «читающих» пациентов.

Александр А. Панченко , Виктор Куперман , Елена Смилянская , Наталья А. Фатеева , Татьяна Дашкова

Культурология / Литературоведение / Медицина / Образование и наука