Шери и Лари. Черный охотник

Внезапно в голову пришла мысль: камень! Тот, что достался ему от драконицы. Если о нем заботиться, то и камень должен ответить взаимностью. Материализовав из подпространства камень, Даниил положил его на пол. Интересно, а как о нем заботиться? Протирать, что ли? Ведь есть он не просит. Он начал тереть рукой камень. Как там драконица сказала? Может, это и есть заклинание активации, которое Дан должен произнести в нужный момент?

«Айликонэ-с-Шерин-хэ», – сказал Даниил. И тут что-то случилось: он как будто стал куда-то проваливаться или даже через что-то проникать. Этим чем-то был камень. Дана словно затягивало внутрь.

«Айликонэ-с-Шерин-хэ». – Губы сами повторили фразу. Внезапно все прекратилось, словно ничего и не было.

«Господи, дожили, теперь с камнями разговаривать начал». – Он убрал руку. На что Дан рассчитывал, доставая камень? На то, что из него вылетит джинн и исполнит три желания?!

Он уже собирался вернуть камень туда, откуда достал, как вдруг случилось нечто настолько неожиданное, что Даниил испуганно замер. Камень шевельнулся! Неужели подействовало? Или на почве фантазий начались галлюцинации? Он всматривался в камень, но тот больше себя не проявлял. И тут в голове что-то возникло: опять какой-то туман. И не своим, а каким-то по-змеиному шипящим голосом он повторил: «Айликонэ-с-Шерин-хэ!» Туман отступил, и Даниила прошиб холодный пот. Что это с ним творится? Он как будто говорил с камнем, причем отвечал на некий не высказанный вслух, но прекрасно понятый вопрос. Что ему подсунула драконица, будь она неладна?

А камень тем временем вновь пришел в движение. И сделал это довольно активно, даже немного откатился в сторону. После чего начал вибрировать. Изнутри него послышались звуки, похожие на глухой стук. Создавалось впечатление, что кто-то хочет выбраться наружу. И небезуспешно: по камню прошла длинная трещина. А еще после нескольких ударов он раскололся пополам. То, что предстало взору, взволновало Даниила.

– Еще один вещий сон, – пробормотал он.

На месте распавшегося, как теперь выяснилось, яйца пытался встать на неустойчивые лапки золотистый зверек, в котором Даниил узнал дракончика из своего сна. Вот значит оно как! Гайлин-с-Мар-хан отдала ему свое яйцо. Теперь ясно, почему о нем надо было заботиться.

А дракончик продолжал делать неуверенные попытки впервые в жизни встать на ноги. Он, как и во сне, неотрывно смотрел на Даниила. Тот опять прочел в желтых глазах немой вопрос: «Мол, правильно ли я делаю?» Не отводя взгляда, Даниил кивнул, и ободренный дракончик предпринял более уверенные попытки. На этот раз успешно.

«Вот это пополнение в семействе! – воскликнул потрясенный Гринг. – Самка дракона по случаю своей кончины перекинула на тебя родительские обязанности?»

«Она говорила, что этот дракончик связан со мной пророчеством», – ответил Даниил.

«Говорить они горазды, когда надо спихнуть ребенка. Одно слово – женщины!» – пробурчал неугомонный перстень.

«Что, неудачный роман с другим перстнем? – не остался в долгу Даниил. – А где же маленький перстенечек?»

«Да ну тебя!», – обиделся Гринг. А тот, кто являлся поводом для столь милой беседы, уже успел сделать несколько шажочков и вновь с надеждой уставился на Даниила. Дан опять кивнул. И малыш, взмахнув крылышками для равновесия, сделал то, о чем Даниил успел забыть. В голове прозвучал тоненький голосок:

«Папа?»

«Я же говорил, прибавление», – заявил довольный Гринг.

«А почему он зовет меня папой?» – спросил озадаченный Даниил.

«Очевидно, ребенок успел заметить, что ты не самка человека и, следовательно, сделал вывод, что мамой быть не можешь!» – серьезным тоном ответил перстень.

Сделал вывод? Новорожденный умеет соображать? Стало понятно, почему в некоторых легендах драконы довольно снисходительно относятся к людям. Будто к низшим существам. Они, оказывается, умеют соображать и общаться прямо с рождения. А потому вправе считать себя высшей ступенью эволюции.

И все же Даниил повторил вопрос, только обращался теперь к новорожденному.

«В тебе наша кровь, – просто ответил дракончик. – И мама отдала меня тебе».

Безупречная логика, свойственная только ребенку. Вот только откуда этому ребенку известно, что его кому-то отдали? Неужели, находясь в яйце, он все слышал? Но если он был таким еще тогда, то…

«Почему твой выход из яйца произошел именно сейчас?» – Как будто он разговаривал со взрослым! Что на это может ответить ребенок? Но Даниил был уверен, что ответит.

«Ты разве не знаешь? Чтобы дракон родился, его надо позвать. Ты позвал».

Вот как! Значит, это было имя, а не заклинание. Осталось каким-то образом объяснить, что он не может быть папой Айликонэ. Именно так сокращенно он решил называть маленького дракона. Только эту процедуру пришлось отложить. За дверью послышались чьи-то шаги, и Даниил поспешил спрятать Айликонэ вместе с остатками скорлупы обратно в подпространственный мешок.

«Прямо как кенгуру, только сумка не на животе!» – мелькнула странная ассоциация.