Шерлин

— Ты!.. — рявкнул граф. — Ты хочешь, чтобы король потерял доверие к семье Краймистов, узнав о твоем проклятии? Ты настолько ненавидишь нашу семью?

— А за что мне вас любить? — уточнила я.

— Вас?

— А когда я была частью вашей семьи? — усмехнулась я. — В тот день, когда ты поверил в проклятие? Или все эти годы, когда ты прятал меня от всего мира? Или теперь, когда хочешь, чтобы я отказалась от наследства? Я никогда не была частью семьи. И просто хочу отплатить тебе той же любовью, которую ты ко мне испытываешь, отец.

Граф почти зарычал, но побоялся вставать и прикладывать ко мне свою карающую длань. Я позволила себе усмешку и продолжила, чувствуя себя обязанной высказать графу за все годы страданий Шарлотт:

— Я не собираюсь что-либо подписывать. Ты можешь требовать от меня этого, но я не сделаю. Хочешь лишить меня наследства — обратись к королю и получи от него официальное дозволение.

Граф таки зарычал и вскочил.

— Как ты мне надоела! А Марвилет говорила, что ты змея.

Вот! Они тут придумали и держат бедную девочку вдали от нормальной жизни, не дают мир посмотреть и хотя бы разок влюбиться, а она — змея, оказывается! Вот те на!

— Если бы не мой душеприказчик, заявивший, что я не могу сам лишить тебя прав, я бы давно отправил тебя туда, откуда бы ты никогда не вернулась! — рявкнул граф. — Я был вынужден давать деньги на твое содержание, а ты… такая черная неблагодарность!

Я позволила себе скрестить ноги под плащом.

— Дорогой, — заглянув в гостиную, с милой улыбкой проворковала Марвилет, — что мне делать с этим… Бенедиктом. Он не желает больше ждать.

Граф перестал багроветь лицом, глядя на меня и строго велел:

— Подумай о своем поведении. Я еще вернусь.

Марвилет поджала губы, но оставаться не стала, вышла вслед за графом. Немного посидев, я рванула следом, затолкав ключ в карман плаща.

Стараясь и дорогу обратно запомнить, и не попасться на глаза родственникам Шарлотт, я дошла вслед за ними до дверей в какие-то покои, с раздражением подумав, что этот огромный дом полон однотипных дверей.

— Простите, что заставил ждать, — удивительно вежливо произнес граф.

Я осмотрелась и постаралась устроиться возле дверей так, чтобы и слышать, и видеть коридор. Будет не слишком удобно, если меня тут кто-то застанет.

— Ничего-ничего, — ответил Бенедикт. — Но у меня не так много времени, поэтому, если вы не против, я хотел бы поскорее решить все вопросы.

— Конечно-конечно, — зачастил отец, как-то подозрительно пресмыкаясь перед этим молодым мужиком. Интересно, кто он?

— Я вам писал, — напомнил Бенедикт, — но вы мне так и не ответили.

— Правда? — с наигранным удивлением проворковала Марвилет. — Ну вы же знаете, что порой почта работает из рук вон плохо.

Мир другой, а что-то неизменно!

— Верно, — согласился Бенедикт, — но я писал вам трижды.

На несколько минут повисла тягостная пауза, а потом Марвилет со смешком спросила:

— Так что вы хотели узнать?

Я приготовилась услышать подробности, но тут за дверью произошло какое-то движение, и мне, от греха подальше, пришлось поскорее спрятаться за поворотом коридора. А когда дверь со скрипом открылась, то я и вовсе поспешила вернуться в гостиную, чтобы не попасться кому-то из хозяев.

ГЛАВА 5

— И что? И что? — в который раз спросила Шарлотт, подперев рукой подбородок.

— Ничего, — вздохнула я, пытаясь устроиться поудобнее. — Потом вернулся твой отец и снова стал добиваться от меня согласия, но я ему отказала.

Лотта тяжело вздохнула и прошептала:

— Он не отвяжется.

— Это не он, — убежденно отмахнулась я. — Не он все придумал, а твоя мачеха. Граф не выглядит таким уж решительным человеком. Статистика показывает, что за подобными решениями в семьях обычно стоят женщин.

— О чем ты? — удивилась девушка.

— О том, что как раз твоему отцу нет никакой надобности лишать тебя наследства, — пояснила я.

— Но ты же сама сказала, что у меня теперь есть сводный брат, и граф с графиней хотели, чтобы я отказалась от притязаний, — напомнила девушка.

— А теперь ответь мне, — таки найдя удобное положение, начала я, — зачем им это?

— В смысле?

— Есть ли здесь закон, по которому любой первенец знатного рода может унаследовать титул после смерти отца? — спросила я.

Шарлотт на секунду задумалась, а потом отрицательно качнула головой и прошептала:

— Нет, по правилам наследуют только мужчины.

Я кивнула, радуясь тому, что бард в своих рассказах меня не обманул.

— Значит, если твой отец умрет, то в любом случае все унаследует твой брат, так? — продолжила я.

— Не совсем. Титул графа Краймиста, земли, закрепленные королевским указом, — да, но это не все.

— Именно, — кивнула я. — Как я понимаю, твоя мать была довольно богата.

— Мама была вторым ребенком графа Раймиста, — пояснила девушка. — Тот перед смертью отписал ей часть незакрепленных короной земель, а это золотые рудники в горах.

— Вот! — усмехнулась я. — Вот и мотив. Они хотят лишить тебя этого наследства.

— Но зачем?

— Затем, что это надо не твоему отцу, а твоей мачехе, — ответила я.

— Но… разве в этом есть какой-то смысл? — удивилась девушка.