Читаем Шерлок Холмс полностью

«Лентяйство» колебалось где-то между «бездельничаньем» и «праздношатанием». В 1890-х годах писатель-юморист Джером К. Джером редактировал литературный журнал «Лентяй», в котором была напечатана «Загадка Старка Монро» Конан Дойла. Выдающиеся личности, такие как Генри Ирвинг или сам Конан Дойл, интервьюировались для «Лентяя» в весьма расслабленной манере. Идея, состоящая в том, чтобы представить чтение как подчёркнуто праздное занятие, не нова, но журнал осовременил её и предложил читателю присоединиться. В 1892 году Конан Дойл вступил в реальный клуб «Лентяи», расположенный на Арундел-стрит, недалеко от Стрэнд, явно послуживший прототипом клубу «Трутни», описанному П. Г. Вудхаусом. Как в уайльдовской манере замечает Холмс: «Я не помню чувства усталости на работе, хотя безделье меня полностью выматывает» («Знак четырёх», глава 8, «Нерегулярные полицейские части с Бейкер-стрит»). Скука — цена, которую представители богемы, эти щеголеватые интеллектуалы, платят за свободу от упорядоченной жизни, и, как это ни парадоксально, знак превосходства.

Это была ещё одна относительно современная идея. «Иногда скука, — пишет Питер Туи, разбираясь в истории вопроса, — может заставить человека держаться особняком от других людей, от целого мира и, что самое странное, от самого себя. Скука обостряет самовосприятие». Ощущение скуки, возможно, давало представителям богемы приятное ощущение непохожести на остальных, что, правда, часто сопровождалось ограниченностью в средствах.

«Шерло Комбс» в «Непутёвых расследованиях», 1892 г., журнал «Лентяй», Люк Шарп.

Некоторые критики различают обычную скуку и бодлеровскую тоску, утверждая, что скука — «сиюминутная реакция», а тоска — «нечто вселенское». Случается, однако, что Шерлок Холмс, подобно своим современникам, английским поэтам-декадентам, явно переживает и то, и другое одновременно: «Преступления скучны, жизнь скучна, на земле вообще не осталось ничего, кроме скуки» («Знак четырёх»).

Холмсу, действительно, докучает «скука»— любимое слово, обозначающее раздражение, — но только потому, что, как ни парадоксально, большинство людей не видят, какой удивительной и «необычной» — ещё одно любимое слово («Союз рыжих», «Голубой карбункул») — может быть повседневность. Всё, что достаточно хорошо для всех остальных, — они называют это «обычным» — просто недостаточно хорошо для Холмса.

Шерлок Холмс в исполнении Уильяма Джиллетта и его «подкожные впрыскивания» с доктором Ватсоном, 1900 г.

То, что Холмс нуждается в частой стимуляции, — прямое следствие его желания избавиться от скуки. Иногда помогают интеллектуальные проблемы или «дела», но когда и этого недостаточно, он прибегает к искусственным способам, как Бодлер, непревзойдённый представитель французской богемы, обращаясь к пузырьку с кокаином («Знак четырёх», глава 12 «История Джонатана Смолла»).

Уильям Джиллетт в роли Шерлока Холмса, литографическая компания Дж. Оттманна, издатель Р. Г. Расселл, 1900 г.

Перемены

Даже для представителей богемы успех имеет значение, а неудачи ранят:

Богема, воспеваю я тебя,И гений, и искусство торжествуют,И храбрецы-поэты в бой идут,Пусть даже неудачи негодуют;Увы, печалей не удастся избежать,Но мы придём, избавясь от страданий,К земле блаженных райских дум,В питомник ревностных мечтаний.

Артур Рэнсом рассказывал о том, как посетил грязную каморку начинающего писателя, где тот ютился с женой и ребёнком:

Мы пили из пары бокалов, которые мой великий человек достал из коробки в углу.

Потом он заговорил о литературе, да так хорошо, что несвежая постель, грязная комната, жена и ребёнок как будто перестали существовать. Несмотря на немытые руки и нестираный халат, он снова встал на путь величия. Изящным жестом он поднял бокал, взглянув на рубиновое вино, а сам рассуждал об Эдгаре Аллане По и его методах… От По мы перешли к детективам и детективным историям: Габорио, Шерлоку Холмсу и аналитическому подходу а потом к взаимодействию критики и искусства.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже