Шерлок Холмс и дело о папирусе (сборник)

На этот раз она пролетела прямо перед нашими лицами, и я почувствовал на щеке ветерок от взмахов ее крыльев. Она покружила над экипажем, а потом бросилась на нас с ужасным резким криком. Она устремилась прямо на Холмса, и он, закрывая лицо, выронил вожжи. Настойчивая хищница, выставив когти, пошла в атаку. Холмс резко вскрикнул от боли, когда когти прорвали кожу его перчаток. Дико молотя руками по воздуху, он отогнал птицу, и она вновь взмыла в воздух. Воспользовавшись ее временным отступлением, Холмс еще раз стегнул сову хлыстом. Теперь он попал ей по крылу. В ночном воздухе взметнулись перья, и сова камнем упала на землю, где начала неуклюже биться на снегу. Однако это была лишь короткая передышка, ибо, оглянувшись назад, я увидел, как для обретения равновесия этот монстр потряс гигантскими крыльями и затем, невредимый, с ликующим криком взмыл к небу.

Наконец мне удалось достать из кармана пальто револьвер, и я выстрелил в птицу. К сожалению, точно прицелиться было почти невозможно, и я промахнулся.

Через несколько секунд решительное существо атаковало вновь. На это раз его целью был я. Подлетая ко мне, птица раскрыла мощный изогнутый клюв. Взяв себя в руки, я выждал, пока она подлетела футов на пять, и выстрелил вновь. Теперь я попал. На внутренней стороне одного крыла появилось пятно крови, однако это не помешало птице броситься на меня. Я схватился с ней, стараясь защитить глаза от мелькающих когтей. Птица рвала злобным клювом мои перчатки, стремясь добраться до мягкой плоти.

Когда колеса в очередной раз наехали на какое-то препятствие, экипаж сильно закачался и накренился набок. От этого внезапного толчка меня вместе с птицей отбросило в заднюю часть экипажа. Я упал на спину, не подпуская к себе кричащую, бьющую крыльями птицу. Пока она билась у меня в руках, я слышал резкое щелканье ее клюва. В этот момент я увидел над собой Холмса с хлыстом. Сложив хлыст в виде петли, он набросил петлю на шею птицы и сильно затянул. Сова с клекотом сопротивлялась, била длинными крыльями в отчаянной попытке освободиться, но Холмс крепко держал петлю. Постепенно хлопающие крылья поникли, и я почувствовал, как ее тело обмякло, но мой друг не ослаблял петлю, пока птица не издохла.

Я уже собирался подняться, когда раздался оглушительный грохот и, как мне показалось, на меня обрушился весь мир. Последовал страшный толчок, и меня швырнуло вперед. Я почувствовал, что лечу по воздуху. На мгновение меня окружила ледяная чернота, освещенная звездами, и перед тем как потерять сознание, я ощутил, что погружаюсь в мягкий прохладный снег.

Не знаю, сколько времени я пролежал без сознания, но в конце концов меня привел в чувство голос Холмса, который звал меня, пробивая стену тумана, обволакивающего рассудок.

– С вами все хорошо, Уотсон? – говорил он, тряся меня за плечо и пытаясь привести в чувство.

Я открыл глаза и увидел над собой его встревоженное лицо.

– Думаю, да, – прохрипел я. – Дайте мне подняться, и тогда я пойму.

С помощью Холмса я неуверенно встал на ноги. Оглядевшись вокруг, я понял, что произошло. Вниз от края дороги, вблизи от того места, где я лежал, шла глубокая скальная расщелина. На дне этой пропасти, футах в пятидесяти внизу, лежали искореженные остатки нашего экипажа. Рядом, четко вырисовываясь на снегу, видны были тела двух наших бедных лошадей. Стало ясно, что по дороге мы наехали на какой-то большой камень, отчего экипаж перевернулся и свалился в расщелину, утащив за собой лошадей. Нас с Холмсом каким-то чудом выбросило на мягкий снег, смягчивший удар.

Отряхивая с одежды белые хлопья, я кивнул другу.

– Все кости целы, – сказал я.

На краю расщелины повисло неподвижное тело птицы. Это было настоящее чудовище, длиной более двух футов. Когти ее были все еще обагрены кровью.

– Какой каприз природы, – сказал я, – что на нас напало подобное существо.

– Каприз – это точно, но не природы, – откликнулся Холмс. – Эту птицу послал наш враг. Это лишь еще одно ночное существо, находящееся в распоряжении Дракулы. В записной книжке Ван Хельсинг пишет, что, по его мнению, граф имеет власть над ночными зверями, в особенности летучими мышами, совами и волками. Эту птицу, видимо, послали задержать нас в путешествии или даже убить.

– Значит, Дракуле известно, что вы знаете, где он скрывается?

– О да, Уотсон. Коллинз не преувеличивал власть своего повелителя, когда называл его всемогущим.

– Но как он мог узнать?

– Полагаю, Дракула имеет телепатическую или духовную связь со всеми существами, находящимися в его распоряжении. Помните, как он говорил устами мертвого Коллинза? Если это так, то, как только я уничтожил Стэплтона, граф должен был немедленно об этом узнать, как и то, что я его преследую.

– И поэтому отправил своего омерзительного посланника, – указывая на мертвую птицу, молвил я.

Холмс кивнул.