Шерлок Холмс и Золотая Птица

— Мы, конечно, должны согласиться с этим фактом, доктор Ватсон. Я, как и мои предшественники, был поражен не только стремлением возвратить Птицу, но и уродством.

— Китаец-подмастерье, о котором вы упомянули, — сказал Холмс, меняя тему, — вернулся ли он на родину после смерти вашего отца?

Наш клиент кивнул:

— Да, мистер Холмс. Я согласен с вашей мыслью: отец очень доверял своему помощнику, вероятно, между ними не было секретов.

Очевидно, мысль кристаллизовалась в моем мозгу.

— Ну конечно! Именно так Чу Санфу узнал о Золотой Птице.

Мое заявление не вызвало возражений, и я почувствовал, что основная часть тайны раскрыта.

— Ну вот. История рассказана и неопределенности устранены, — произнес Холмс. — Будьте любезны, Ватсон, достаньте бриллиант.

Я был рад сделать это. Испытывая облегчение, я положил камень на дубовую поверхность стола.

Васил Д'Англас, опираясь на трость, поднялся с кресла. Он уставился на сгусток огня, поискам которого отдал всю жизнь. Глухим голосом ювелир проговорил:

— Я первый Д'Англас, который видит его после рокового дня в 1822 году. Но он всегда принадлежал нам. Вещь смертельной красоты и источник проклятий.

Неожиданно его глаза сверкнули фанатичным огнем и рот неестественно скривился. Я заметил, что Холмс попятился от стола и его рука опустилась в карман пиджака.

— Пусть исполнится приговор! — крикнул Д'Англас. Он вскочил со стремительностью, которую невозможно было предположить в этом грузном теле. Трость мелькнула в его руке и бронзовый молот страшным ударом обрушился на бриллиант. Д'Англас нашел критическую точку с поразительной точностью и великолепная драгоценность в одно мгновение превратилась в сверкающие осколки и крошки.

Я редко видел Холмса изумленным, но сейчас он стоял как громом пораженный. Мне показалось, что в его взгляде сквозило восхищение.

Наш клиент тяжело дышал, но безумное выражение исчезло с его лица.

— Боже мой, что вы наделали?! — крикнул я.

— Снял проклятие, — ответил Д'Англас. Его взгляд прояснился. Неистовый всплеск эмоций уступил место спокойному удовлетворению. — Как врач, сэр, вы, несомненно, увидели в моем недуге болезнь гипофиза. Лучшие доктора Европы говорили мне это, но они не знают о роковом уродстве, поразившем моего деда и отца. Это оно держит сейчас меня в своих объятиях. Я знаю то, что неизвестно докторам. Жану Д'Англасу было приказано уничтожить бриллиант, но он, по своей жадности, ослушался. С этого момента проклятие Али-паши преследовало его семью.

Голос Д'Англаса был удивительно спокойным. Он повернулся к Холмсу:

— Мистер Холмс, я не совершил преступления. Разрушение личной собственности не влечет за собой ответственности. Я всего лишь выполнил предназначение судьбы. Долг уплачен. Оставляю вам Золотую Птицу и мою сердечную благодарность.

Возникла пауза. Я с изумлением увидел, что Холмс не находит слов. Д'Англас молча поклонился и вышел. Я готов поклясться, что теперь он двигался намного легче и увереннее, чем полчаса назад.

Оставшись одни, мы с Холмсом уставились друг на друга. Кульминация этого странного дела была, конечно, неожиданной. На губах великого детектива играла кривая улыбка:

— После всех наших приключений, старина, статуэтка досталась именно нам с вами, хотя мне кажется, что мы оба остались в дураках.