Шерлок Холмс идёт по кровавым следам

Наконец мы дошли до самого низа, оказавшись, вероятно, в погребе для хранения продуктов. Холмсу удалось найти два ржавых газовых рожка и зажечь их. В мерцающем зеленоватом свете мы принялись рассматривать то, что нас окружало. Вдоль стен погреба шли две стойки — на одной тиски и разбросанные инструменты — это был, вероятно, верстак плотника; на стене над ним висела большая пила для пилки дров. На другой стойке стояли четыре большие медицинские колбы с какой-то тёмной жидкостью. Но наше внимание было сразу приковано к центру погреба, ибо там стояли бок о бок два гроба, точно таких же, как тот, что мы нашли на пустоши. Один был открыт и пуст, если не считать тонкого слоя сухой почвы на дне. Другой был закрыт.

— Ещё одно из святилищ Дракулы! — воскликнул я.

— Да, — согласился Холмс. — Нам следует стерилизовать эти гробы, чтобы не допустить их дальнейшего использования. — Он досадливо выдохнул. — В спешке я оставил в экипаже саквояж Ван Хельсинга с распятиями. Придётся за ним вернуться.

Он взял лампу и стал подниматься по ступеням.

Оставшись один в погребе, я вдруг осознал, что здесь ужасно холодно. Я поёжился и резко выдохнул, видя, как моё дыхание выходит клубами белого пара. Потом неловко подошёл к столу с медицинскими колбами и, вынув пробку из одной, окунул кончик пальца в тёмную вязкую жидкость и понюхал. После чего с отвращением отвернулся — это была кровь. Я представил себе, что в этих колбах содержится нечто вроде неприкосновенного запаса для графа. Когда он не в состоянии насытиться тёплой кровью живого существа, то вынужден восстановить силы с помощью этого запаса. Одна только мысль о таких омерзительных привычках вызвала у меня приступ тошноты, повергнув в дрожь.

Огромным усилием воли я попытался унять дрожь, а затем моё внимание привлекло что-то другое. Мне показалось, что в гнетущей тишине я услышал слабый царапающий звук. Я стал внимательно прислушиваться и вновь различил тот же звук. Постепенно он становился громче, и я смог установить его источник. К своему ужасу, я понял, что звук исходит из закрытого гроба.

Я приблизился. Сомнения не оставалось — жуткое ритмичное царапание исходило из гроба. Было очевидно, что там находится кто-то или, скорее, что-то и оно пытается выбраться наружу. С каким-то необычным спокойствием я осмотрел крышку гроба, убедившись, что она накрепко приколочена гвоздями.

А затем я услышал нечто такое, отчего у меня едва не остановилось сердце — нечто, до сих пор являющееся мне в ночных кошмарах. Это был голос — приглушённый, стенающий голос. Голос из гроба. Оцепенев от ужасного предчувствия, я услышал его вновь, услышал еле различимые слова:

— Помогите. Помогите.

Слова замерли в студёной тишине погреба, а я, пригвождённый на месте страхом и любопытством одновременно, продолжал в изумлении смотреть на грубый деревянный гроб.

— Помогите, — вновь послышался зов, на этот раз громче и настойчивей.

Я бросил взгляд в сторону лестницы, но Холмса не было ни слухом ни духом. Что мне было делать? Вопрос сверлил мне мозг, и я был скован нерешительностью.

— Пожалуйста, выпустите меня, — раздавался жалобный призыв.

В голосе было что-то знакомое — как призрачное напоминание о прошлых встречах. Модуляции этого голоса поддразнивали память, но никак не удавалось извлечь из тумана памяти имя или лицо.

— Ну пожалуйста, выпустите меня.

Голос продолжал жалобно умолять. Я представил себе обитателя ящика, приведённого своим состоянием на грань безумия и бешено пытающегося выбраться из мрачной тюрьмы. Кто он такой? Вампир ли он или несчастное невинное создание, пойманное в ловушку графом Дракулой или Коллинзом? В голосе слышалась такая мука, что я начал склоняться к последнему. Наверняка, думал я, будь это один из вампиров, крышка гроба не была бы заколочена.

Я представил себе этого пленника, лежащего в душной темноте, стиснутого грубыми стенками, яростно скребущегося в крышку гроба в надежде выбраться наружу. Пока он бился, постепенно уменьшался запас испорченного воздуха, столь ему необходимого. Не мог же я стоять рядом и ждать продолжения этой дьявольской пытки!

Пока я размышлял, мой взгляд наткнулся на большую стамеску, лежащую на верстаке. Повинуясь порыву, я схватил её и принялся отдирать крышку гроба. Задача была несложной, и очень скоро я выдернул почти все гвозди. Когда я стал выдирать оставшиеся, то увидел, как с двух сторон крышки появились две когтистые руки, которые пытались выбраться на свободу. Со всё возрастающим ужасом я наблюдал, как эти когти схватили крышку и легко отбросили её в сторону и она с грохотом упала на каменный пол в нескольких футах от меня. Этот грохот раздался в погребе как удар грома.

Пленник гроба выскочил наружу и, скорчившись, плавно, по-звериному повернулся ко мне, выставив перед собой кровоточащие, израненные кисти как скрюченные когти какой-то чудовищной птицы. В панике, с бешено бьющимся сердцем, я слишком поздно понял, что меня одурачили. То не был несчастный, безжалостно заточённый в гроб нашими врагами, то был вампир, алчущий крови!